Анна Тищенко: Тёмный лабиринт

Стены, обветшавшие и осыпавшиеся в некоторых местах, полностью пропадали под пышным ковром растительности, но бронзовый крест упрямо светился в лесном мраке. Эрик, очевидно, решил проехать через церковный дворик, выложенный ослепительно сиявшим белым камнем, но конь вдруг остановился, как вкопанный, захрапел и встал на дыбы. Кэти взвизгнула от испуга, а Эрик раздражённо дёрнув плечом, достал из-за пояса хлыст.

Кэти ахнула:

– Он боится святого креста! Конь – демон!

– Конь альбинос. – проворчал Эрик, охаживая круп коня ударами такой силы, что на атласной шкуре мгновенно появились тёмные рубцы.

– Его глаза чувствительны к яркому свету. Днём он бесполезен, зато ночью незаменим, ты видела, как уверенно он чувствует себя в тёмном лесу. Но, конечно, если тебе приятнее думать, что ты едешь на исчадии ада…

Уголки губ у него дрогнули. Улыбается?! Дальнейшую часть дороги Кэтипристыжено молчала. Но вот лес расступился, и перед ними разлился океан лиловой вересковой пустоши, окружавшей с восточной стороны замок Рэйберн. Проигнорировав подъездную дорогу, по которой неспешно катил экипаж, запряженный четвёркой вороных лошадей, Эрик направил коня прямо через вересковый луг, и к запаху свежего ночного ветра добавился аромат потревоженных цветов, резкий и горький. В окнах замка приветливо горел свет, однако в большом старом парке, окружавшем замок, было темно и пустынно. Ветер шумел в кронах громадных дубов, таких старых, что стволы их, кряжистые и деформированные временем, казались в темноте похожими на лесных чудовищ из кельтских легенд. Кэтис удивлением отметила полное отсутствие не только ворот, но и ограды, а ведь западным крылом замок упирался прямо в лес, тянувшийся на многие мили. Она поинтересовалась у Эрика – не боится ли он ну пусть не хищных зверей (результат встречи со зверем она сегодня имела удовольствие наблюдать) но, к примеру, преступников? Он недобро улыбнулся:

– Пусть приходят, мы только рады будем.

Кэти, немного поразмыслив, решила не уточнять. Как говориться, не спрашивай того, чего знать не желаешь. Копыта коня глухо зацокали по каменистой подъездной дорожке, и когда до входной лестницы оставалось совсем немного, взору Кэти и её спутника предстала весь необычная картина. Прямо перед мраморными ступенями располагалась круглая мощёная площадка с фонтаном посредине, по краям её венчали две серповидные клумбы, выложенные диким камнем и почему-то усаженные лесными цветами. Кэти заметила там вербену, остролист, шалфей и те странные сиренево-голубые цветы, что называют фиалкой чародея. По одной из этих клумб бродила старушка, закутанная в ветхую хламиду. В руках у неё была плоская корзина – такую используют огородники, и в неё она собирала цветы, хихикая и напевая песенку, так, словно была гимназисткой на цветущем ромашковом лугу. Иные растения вырывались и укладывались в корзину с корнем, другие, после тщательного осмотра подвергались экзекуции и в корзину следовали лишь некоторые их части. Несмотря на то, что лицо старушки было полностью скрыто капюшоном, из-под которого выглядывали спутанные седые волосы, Кэти тут же узнала её.

– Это же миссис Пибоди! – воскликнула девушка, и уже тихо, с восторгом.– Говорят, она настоящая ведьма!

– Да ну, – мрачно пробурчал Эрик, подъезжая к беспечной сборщице цветов.

Кэти его, в общем-то, понимала – не очень-то приятно видеть, как топчут и обдирают твою клумбу, пусть даже это делает и настоящая ведьма.

– Эй, бабушка, что вы тут делаете? – не особенно любезно поинтересовался Эрик.

– А то сам не видишь, сынок.– в тон ему ответила старуха. Поднатужившись, она вырвала из земли целый куст тимьяна. – Травки собираю. Добрым людям на пользу, тебе на погибель…

– Зачем вы так! – не утерпела Кэти. – Нехорошо. Мама всегда вот вам помогала…

Заслышав голос Кэти, старуха резко вскинула голову и вдруг, бросив охапку награбленных трав, схватила её за руку крепкими, как дубовое дерево, пальцами.

– Слушай, маленькая госпожа. Не к добру ты забыла родительский дом. Не к добру и себе на погибель.

– Как забыла? – несправедливые обвинения до глубины души возмутили Кэти. – Да я пятнадцать минут назад там была!

– Оно и понятно, мёртвые ездят быстро.

– Что ты такое несёшь, старая ведьма, – зашипел Эрик, и Кэти краем глаза увидела, как рука его легла на тяжёлую эбеновую рукоять хлыста.

– Может я и ведьма, да только ты, девочка, рассвета здесь уже не встретишь. Точнее нет, встретишь, да только он будет для тебя последним. – Старуха рассмеялась неприятным, каркающим смехом. – Хочешь знать свою судьбу? Позволь старой Пибоди показать тебе твоё будущее, и ты бегом отсюда побежишь.