Янина Волошина - Вечер завтрашнего дня

– А что же случилось с блюстителями? – спросила я.

– Да кто ж знает? – пожал плечами Чукча. – Они же если и навещают нас, то тайно. А может быть, и вымерли уже. Вон у нас сколько умных было цивилизаций, но ни одной не осталось.

– Ты говоришь так, будто сам веришь во все это.

– Верить можно во все, что твоей душеньке угодно, – сердито ответил Чукча, – но после того, как ты мне описала это золотое яичко, – он кивнул на рисунок, – ничего другого мне в башку не пришло.

– Действительно, подобное в голову могло прийти только тебе.

Однако почему бы и нет, у меня все равно нет лучшей версии. Подумав еще немного, я решилась рассказать Чукче о своих приключениях, опустив только некоторые подробности моей поездки в замок – зачем себя компрометировать в глазах друга.

– Тот чувачок, которого убили в парке, скорее всего, был одним из ключников, – Чукча косо на меня глянул и продолжил: – Кто знает, сколько их уже сменилось.

– А если бы я ничего не узнала о ключе, если бы этот ключник вообще его не передал, а просто потерял?

– Всегда найдутся добрые люди, готовые прийти на помощь, все объяснить, – Чукча растянул губы в улыбке и похлопал меня по плечу.

– А ты часом не блюститель? – подозрительно спросила я.

– Если бы я был блюстителем, то уже давно бы сидел в своем собственном мире, в окружении красивых женщин, рабов, а денег – или что там у них в цене – у меня было бы завались.

– Но ведь ты нарушил бы правила блюстителей! – улыбнулась я.

– Но я знаю, в чем их ошибки, я бы вел себя умнее, – с неожиданной горечью произнес Чукча. – Все это звучит бредово, но я не думаю, что ты тронулась умом на почве своего творчества.

Чукча слегка отодвинулся, зная мои способности «постоять за искусство», но сегодня я была добрая, поэтому только скривилась.

– Почему ты думаешь, что моя история как-то связана с твоим мифом?

– Ща объясню. Хаврон. В том же мифе называется несколько имен ключников, и одно из них – Хаврон, – Чукча задумался. – Конечно, это не тот самый Хаврон, скорее всего это что-то вроде имени, переходящего по должности. Чтобы не запутаться, у кого хранятся ключики. А то вернется Арчхаил, спросит, где Хаврон, а ты ей – я не Хаврон, я Маша. Что ж ей всех ключников последующих помнить после самого первого? В любом случае, этот дядька не мог быть блюстителем. Блюститель бы так не подставился. Все, кто получает ключи-шарики и охраняет их, становятся преемниками Хаврона, типа, как Фродо охранял колечко, которое ему оставил дядюшка Бильбо. Но стоит помнить, к чему это его привело.

– Ноша оказалась для него тяжела. Ты хочешь сказать, что я являюсь преемником Хаврона и меня теперь зовут Хаврон? Я что-то вроде мелкого хоббита и должна охранять «мою прелесть» от Саурона? Только, кто он этот Саурон? Ян Соколовский?

– Саурон прикидывался добрым парнем, а на самом деле оказался плохим, прям как твой Ян. Хаврон не хотел, чтобы ключ попал в руки плохих парней, поэтому сбагрил его тебе. Может, почуял, что ты хорошая и не отдашь «прелесть» плохишам. Но ты не посвящена в ключники, поэтому очень скоро почувствуешь всю тяжесть ключа – возможно, он сведет тебя с ума, а может, просто медленно убьет. Я читал, что надо пройти специальное обучение, чтобы стать ключником. Если не защититься от воздействия ключа, он может повлиять на психику или даже физически. Это же не просто побрякушка какая-нибудь! Ты, кстати, как себя чувствуешь? А то я уже начал беспокоиться. Ну, а насчет твоей загородной стрелки, – Чукча усмехнулся, – чую я, что этот мастер замка тебя разыграл, хотел нагнать страху, чтобы слямзить у тебя «прелесть». Отсюда всякие крысы, людоеды и прочий антураж. Он, наверно, хочет заграбастать себе ключик, открыть дверь в мир чудес и стать еще круче, чем он есть. Или, как я уже говорил, у тебя начинает сносить крышу из-за ключа, который ты охраняешь. Отдала бы ты его кому-нибудь, от греха подальше.

– А кому же я отдам? Мне что, написать объявление: «Отдам ключ от мира чудес в хорошие руки»? И почему ты решил, что это мир чудес?

Я и сама уже начала сомневаться в том, что видела в замке – никаких сообщений об исчезновении двадцати трех человек не передавали, поэтому после разговора с Чукчей стала считать, что Ян меня действительно разыграл. Никто никого не ел, меня укусила мерзкая крыса, в травяной настой подмешивали наркотики, вот у меня воображение и разыгралось. Я была очень зла на Яна – довел, считай, до нервного срыва и теперь, наверное, потешается над моим бегством.