Андрей Буторин: Хуже не будет

Он спустился к воде, чтобы умыть разгоряченное быстрой ходьбой лицо, но не успел этого сделать, потому что увидел, как вдоль лунной дорожки, дрожащей на речной глади, медленно плывет что-то большое, неприятно бесформенное, напоминающее огромную медузу с развевающимися по воде щупальцами.

Сразу заныло сердце, струйка холодного пота скатилась по спине. Он крепче перехватил рукоятку ножа и осмотрелся вокруг. Было темно и тихо. Тогда он побежал вдоль кромки воды, обогнал странный предмет и бросился наперерез ему в воду. К счастью, здесь было неглубоко; когда он добрался до цели, вода доставала ему не выше груди.

Он уже знал, что увидит, и не ошибся. По реке, волоча за собой развеваемые течением кишки, плыл изуродованный труп. На сей раз это был мужчина. Тоже раздетый догола, и тоже разорванный от паха до груди.

Он, превозмогая отвращение, взял тело за руки и поволок его к берегу, но вытащить из воды полностью не сумел: оно было большим, тяжелым и выскальзывало из ослабевших рук. О том, чтобы нести его в село, не могло быть и речи. Однако следовало сообщить родственникам убитого о случившемся, и он наклонился к мертвому лицу поближе, чтобы понять, кто это такой. Не сразу, но он узнал его – это был Иван Спиридонович, его бывший школьный учитель.

Едва он выбрался к березняку над обрывом, как луна скрылась за облаком. Стало очень темно и по-настоящему жутко. Вдобавок, внезапно подул ветер, и ветви берез тревожно зашуршали, будто предупреждая его об опасности. Он собрался приготовить для возможной защиты нож, но только сейчас понял, что ножа в руке нет. Вероятно, он выронил его, когда вытаскивал из воды труп. Он хотел уже было вернуться к реке, но тут вдруг сверкнула молния, раздался близкий треск грома, и хлынул такой ливень, что спускаться по глинистому крутому откосу стало небезопасно.

Тогда он махнул рукой и побежал к деревне. Удивительно, но ему было почти не страшно, несмотря на окружавшую его темноту, разрываемую яркими, ветвистыми зигзагами молний. Наверное, дело было именно в молниях, несущих в себе поистине гигантское количество света, пусть и кратковременного, но исключительно мощного.

Бежать по раскисшей дороге было трудно, разъезжались ноги, он несколько раз падал, вымазавшись в глине, словно сказочный голем. Вдобавок стало сильно колоть в боку, так что к дому учителя он добрался, едва держась на подгибающихся ногах, согнувшись в три погибели, сжимая руками стреляющий болью бок.

Дождь уже кончился, и супруга Ивана Спиридоновича, услышав, видимо, чавканье шагов, уже поджидала его на крыльце. Увидев, что это не муж, она вздрогнула и зажала рот ладонями, подавляя едва не вырвавшийся крик. Наверняка его вид был ужасен. Но гораздо ужаснее было то, что он сообщил ей, задыхаясь от усталости и боли.

Он провалялся в постели неделю. В его боку оказалась рваная рана – к счастью, не глубокая, но длинная и очень болезненная. Каким образом он умудрился ее получить, понять он не мог. Вероятно, вытаскивая из реки труп, зацепился боком за подводную корягу, но в горячке не заметил этого.

Правда, никакого трупа у реки не нашли. Видимо, его смыло в воду ливнем и унесло вниз по течению. Поиски велись по обеим берегам километров на десять, были переданы сообщения в нижележащие села, но тело как в воду кануло, что в данной ситуации даже не являлось игрой слов.

К ним вновь приходил участковый, и вновь его не пустила мать. Правда, на сей раз Степаныч был не на шутку разгневан и кричал так, что он слышал его даже из спальни. Мать отвечала ему не многим тише.

– Раз так, – орал разъяренный блюститель порядка, – держи его взаперти дома! Еще один такой случай – и я сдам его в психушку, как социально опасного, на это я имею право.

– Но ты ведь знаешь, что это сделал не он! Ведь экспертиза доказала…

– Экспертиза доказала, что у твоего сына не хватило бы сил, чтобы разорвать девочку. Но у него вполне бы хватило их, чтобы столкнуть старика в воду!

– Боже, зачем?!

– Затем, что Иван Спиридонович добровольно вызвался дежурить вечерами у реки.

– И что с того? Коля не собирался никому ничего делать плохого, он очень любит людей, он был бы даже рад помочь Спиридонычу, которого он, между прочим, сильно уважал. Тем более, он… – Внезапно мать замолчала.

– Что? Договаривай, раз начала!

– Ты и сам знаешь. Он при тебе это говорил. Он сам хочет поймать убийцу.

– Вот! – отчего-то обрадовался участковый. – Вот именно – сам! А Иван Спиридонович ему, вероятно, мешал. Так его больной голове показалось. Вот он его и…