Геннадий Демарев - Посвященный во мрак

– А, Волчок пожаловал! – слегка игриво приветствовала его служащая, едва он переступил порог прохладного кабинета, в котором воцарилась бухгалтерия с кассой.

Женщина лет тридцати шести, на лице которой сохранились следы так называемой студенческой юности. «Неужели и она ежедневно спешит к свиньям?» – спросил себя посетитель, приближаясь к её столу, заодно здороваясь и придавая своему лицу добродушное выражение. Женщина находилась в кабинете одна: вероятно, её коллеги не успели вернуться с обеденного перерыва, – как же, пока накормят своих свиней!..

– Почему вы не в настроении? – простодушно поинтересовалась она, глядя ему в глаза.

«Досадно, что заметила, – промелькнуло в сознании. – Но обладает чутьём и, вероятно, добра.»

Отметив сие, учитель невольно проникся к ней некоторой симпатией.

– Да вот, просил увольнения…

– И?…

– Отказали, – вздохнул он.

– Как? – удивилась она.

– А… – отмахнулся он, словно от надоевшей мухи… и выложил ей всю свою историю.

– Я чужой здесь, Село маленькое, в нём царит свой микроклимат, свои законы, свои ценности. Не ужиться мне там.

Собеседница, выдержав паузу, поинтересовалась:

– А почему бы вам и в самом деле не жениться? Посмотрите, сколько вокруг красивых и хороших девушек!

Учитель только пожал плечами в ответ. Женщина задумалась, заметно погрустнев.

– О, что вы! Я, входя сюда, вовсе не задавался целью вводить кого – то в грусть. – опомнился он, но дама остановила его лёгким жестом довольно красивой руки.

– Ничего, Коротаев, это я невзначай припомнила историю, сходную с вашей. Никогда бы не подумала, что она именно о вас. А сколько вам лет?

– Двадцать шесть. А что?

– Моложе своей внешности… Странно как – то всё… Короче говоря, я слышала, будто в доме, где нынче обитаете вы, тридцать лет тому назад проживал некий человек. Он занимался чёрной магией.

– Ого! Но это ещё не повод третировать меня так, словно я – его наследник.

– Нет, конечно… Но на протяжении десяти лет, в течение которых тот человек жил в Волчке, во всех окрестных деревнях часто пропадало молоко у коров, бесследно исчезали дети. Однажды его застукали на горячем, когда он препарировал тельце новорождённого. Попытка схватить его оказалась неудачной: преступник зажал трупик под мышкой, произнёс заклинание и исчез в огне, невесть откуда возникшем, со словами: «Я вернусь через много лет, и вы ещё поклонитесь мне!» Понятно, что он был объявлен в розыск, вся милиция долгое время билась в усердных поисках, но куда там – ищи ветра в поле…

– Неужели аборигены считают меня… тем самым магом, который вернулся за поклоном? – от удивления учитель приподнялся.

Женщина пристально посмотрела в его серо – голубые глаза.

– Не знаю… Хотя, по – моему, у магов таких глаз не бывает.

Коротаев густо покраснел. Слышать комплименты от женщин ему доводилось нечасто: он не был избалован их вниманием. Как понимать эти слова: простодушие, констатация факта или… намёк? В течение трёх лет он не был близок с женщинами в полном смысле этого слова. Случайные, кратковременные встречи, иногда даже выливавшиеся в целые приключения, можно было расценивать всего лишь как порыв сердца к женскому теплу. Но, несмотря на то, что молодой человек бережно относился даже к подобным воспоминаниям, ему не приходила в голову мысль о женитьбе. Слова женщины заставили его на минуту задуматься. «Она старше меня, по крайней мере лет на десять. Скорее всего, замужем, обременена заботами… Нет, намёк исключён.»

– Не знаю, почему вы не хотите жениться: для этого я слишком плохо знаю мужчин, – продолжала она. – Моя внешность говорит о замужестве?

– Не знаю… Хотя, возможно…

– Когда – то давно я была замужем – три месяца. С тех пор совершенно одинока. Имею квартиру, в которой люблю отдыхать; поэтому никакого хозяйства у меня нет. Да и сколько мне надо одной – то… Тем не менее, всё, что я сейчас сказала, вовсе не означает, что мне хочется замуж… Поэтому я вас отлично понимаю. Но, – женщина с важностью подняла палец вверх, словно намеревалась изречь божественную истину, – вы мужчина, вам нельзя жить в одиночестве. Отчего бы вам и вправду не жениться на девчонке из Волчка?

При этих словах глаза женщины стали вопросительно – изучающими. Она смотрела на Коротаева с тем выражением любопытства, с которым важные педагоги глядят на провинившегося ученика на педсовете. Сие обстоятельство повергло его в унижение, охватившее всё существо чувство стыда и, вместе с тем, чёткое осознание того, что всё это совершенно незаслуженно, вызвало вспышку гнева как инстинктивного средства защиты.