Елена Нестерова - Только ты знаешь дорогу к небу!

Какая может быть любовь в мире, которого нет?

Но мы с Максом, продолжали общаться, и пока Александр занимался с детьми, мы вели длинные романтические разговоры или просто рассказывали друг другу про наши земные жизни. Он, как и я, был разведён, но детей у него не было. С самого детства он мечтал служить людям так же, как и его отец – генерал службы чрезвычайных ситуаций, погибший при исполнении опаснейшего задания.

Но чтобы поступить в эту организацию, нужно было высшее образование, а у Макса не хватило на него денег, и поэтому он стал простым полицейским.

Хотя просто полицейский и отличный полицейский вещи разные. Он стал самым лучшим во всём городе. Он день и ночь проводил на работе, и вот однажды, вернувшись домой, он обнаружил, что его там никто не ждёт. Жена не выдержала даже года и ушла к его менее трудолюбивому другу. Погоревав немного, он всех простил и с новой силой увлёкся работой.

Макс рассказывал мне про свой любимый город. Про тот город, в котором он родился и который так рьяно защищал. В нём многое изменилось за полвека. Технологии сделали большой скачок вперед, и уровень жизни людей значительно улучшился, а ценность каждой жизни стала бесконечно велика. Я слушала его с восторгом, ловя каждое слово, и пыталась рисовать цветные картинки в своей голове.

Город, который мы видели сверху, был Москвой 2059 года. Такой родной и такой чужой одновременно. Городом, где прошли моё детство и моя юность. Тот город, откуда я так спешила убраться, спасая от жары своих детей и тем самым обрекая их на бесконечность. А вот бесконечность жизни или смерти – мы пока не выяснили, оттого-то мы и шагали без устали навстречу восходящему солнцу.

Когда солнце поднялось над горизонтом достаточно высоко, мы увидели посёлок. Он никак не дотягивал до города, но и деревней его нельзя было назвать, так как слишком большое пространство он занимал на песчаной кромке плато.

Мы ускорили шаг, а дети побежали вперед, так им не терпелось исследовать неизвестное место. Но когда они добрались до посёлка, их пыл отчего-то улетучился, и они встали как вкопанные, ожидая нас.

Строения этого посёлка напоминали американский Дикий Запад. Крепенькие домики стояли в два ряда на широкой улице, уходящей в овальную площадь с заколоченным фонтаном в центре и многочисленными лавочками с товарами по бокам.

Жители поселения гуляли по площади, как видно, без видимых дел, просто так. Дамы – в кружевных чепчиках и длинных платьях, а кавалеры – в элегантных сюртуках и полосатых брюках.

Память о зомби была слишком свежа, и мы вошли в посёлок с опаской, озираясь по сторонам. Но жители посёлка наперебой приветствовали нас, а некоторые мужчины отвешивали мне низкие поклоны так вежливо и почтительно, что наша бдительность растаяла уже в начале улицы, и дальше мы уже шли свободно, ничего не опасаясь, вежливо отвечая на приветствия. Пройдя по центральной улице, мы дошли до дома с вывеской «Бистро», но больше напоминающего салун, и остановились. Это было что-то новенькое в нашем путешествии.

На пороге сидел старичок и вполне добродушно помахал нам рукой, зазывая внутрь. Пока мы шли по площади, старичок уже встал и открыл нам двери салуна. Мы вошли внутрь, и двери закрылись. Тогда мы ещё не знали, что в тот самый момент наша жизнь переменилась – и не в лучшую сторону.

Как оказалась, в самых странных и мрачных закутках этого мира встречаются ещё более странные и мрачные места.

В бистро было темно, тусклый свет проникал сквозь маленькие оконца, настолько запылённые, что их самих почти не было видно. У барной стойки сидели люди, но, завидев нас, они отошли в сторону и встали у стены. В этом мире не было запахов, но мне показалось, что в этом месте стояла страшная вонь, словно что-то стухло с неделю назад. А ещё пахло прокисшими щами и потом.

Посмотрев на своих друзей, я поняла, что не одной мне кажется это, мои девочки сморщили свои хорошенькие носики и недовольно сжали губки.

В самом дальнем углу, на стуле с высокой резной спинкой сидела грязная страшная старуха с длинным носом и чёрными зубами, торчащими в разные стороны из-под тонких и синих губ. Её растрёпанные волосы свалялись в птичьи гнёзда по бокам и на затылке. Зрелище было ужасающее. Старуха встала, опираясь на палку, и подошла к нам. Её спина выгнулась колесом, так как горб был огромных размеров, и от этого тело её казалось крошечным.

Подойдя к нам, она попыталась выпрямиться, чтобы дотянутся до лица Александра. Старуха погрозила ему почти почерневшей рукой с безобразно длинными ногтями. А когда она заговорила, из её уст послышалось змеиное шипенье, которое с трудом можно было назвать человеческой речью.