Элеонора Мандалян - Анатомия зла

Клиника Гроссе возвышалась на холме, хорошо просматриваясь со всех сторон. Сверкающая белизна камня придавала ей нарядный, обманчиво-праздничный вид. Однако, используй архитектор в облицовке не белый мрамор, а, скажем, серый базальт или кирпичную кладку, и здание тотчас обрело бы облик мрачной средневековой крепости. Подобные ассоциации навевали узкие длинные, как прорези бойниц, окна, закругленные полубашнями углы и глухая каменная ограда по периметру холма с внушительными чугунными воротами.

В ясные предзакатные часы взгляды горожан невольно обращались в сторону холма – лучи заходящего солнца, отражаясь от стен и окон клиники, создавали иллюзию, будто здание объято багряным пламенем – зрелище впечатляющее и зловещее одновременно.

Сравнительно недавно объявившись в здешних местах, Гроссе выкупил пустынный, мирно зеленевший холм, обнес его забором и без промедлений приступил к строительству. Экскаваторы с натужным ревом и лязгом вгрызались в недра холма, зарываясь все глубже и глубже. Иногда окна ближайших домов звенели от взрывов. Многотонные самосвалы, груженые землей и дробленой скальной породой, нескончаемой вереницей тянулись вниз по заново проложенной дороге.

«Метро они там прокладывают что ли», – дивились местные жители.

Следующие несколько месяцев с холма продолжал доноситься шум не прекращаемых ни днем, ни ночью работ, но снаружи по-прежнему ничего не было видно. Ни одному любопытному не удавалось проникнуть за строго охраняемую глухую ограду строительной площадки. Горожанам оставалось только гадать, что вызревает там, у них над головами, и добрым ли будет это соседство.

Наконец на фоне неба начали одна за другой появляться сваи каркаса, затем перекрытия этажей. Трескучие вспышки сварщиков, бесшумно сколь-зящие стрелы подъемных кранов, поток тяжело груженых стройматериалами грузовиков. Такое фундаментальное, а главное загадочное строительство в здешних местах было в диковину. Если не считать даунтауна, подпиравшего небеса дюжиной добротных небоскребов, то остальные дома – жилые и офисные, представляли собой бесхитростные постройки в один, два, в лучшем случае три этажа. Бесчисленные же магазинчики, облеплявшие центральные улицы, вообще не имели никакой архитектуры – этакие безликие коробочки с лжекрышей со стороны фасада, которые можно было различить или запомнить разве что по вывескам.

Правда скудность архитектуры с лихвой восполняли деревья самых причудливых форм и очертаний, демонстрирующие не только замысловатое сплетение ветвей, но и змеиную пластику корневищ, выползавших из-под земли.

Благодаря идеальной чистоте и обилию зелени этот провинциальный калифорнийский городок в целом выглядел вполне уютным и даже милым. Стройные ряды пальм, гордо раскинувших на монументальных прямых постаментах роскошные, как страусиное оперенье, кроны. Магнолии, сжимавшие в лакированных ладошках большие белые, словно отлитые из воска цветы. Изысканно-высокомерные кипарисы, романтически растрепан-ные лиственницы, грациозно, будто для поцелуя, протягивающие свои длинные, ажурные ветви, в которых по ночам иногда тревожно и гулко ухали филины. Грязнухи платаны – постоянная головная боль садовников, круглый год ронявшие свои жесткие, будто судорогой сведенные пятерни. Сочная, ухоженная зелень газонов, регулярно обновляемые клумбы и цветочные бордюры вдоль домов.

И вот в это идиллически-скучноватое царство нежданно негаданно вклинился Эрих Гроссе, никому здесь дотоле неизвестный, и развернул кипучую деятельность. Когда здание было наконец готово, он оснастил его самой современной медицинской аппаратурой и тщательно подобрал штат высококвалифицированных специалистов, приглашенных из разных городов и штатов.

Так возникла «Клиническая больница ортопедии и травмотологии», мгновенно ставшая местной достопримечательностью, восторженные отзывы о которой распространились по всему графству. О ее главе и владельце заговорили как о хирурге-чудотворце, которому любые трудности по плечу. Несмотря на то, что оплата за лечение и уход значительно превышала общепринятые стандарты, люди, оказавшись в беде, стремились попасть именно к Гроссе. Они верили, что он и только он может помочь им.