Михаил Аказин - Круги на маковом поле

Со стороны водонапорной башни шел высокий сутулый человек, резкие черты лица, горбатый нос и острый взгляд выдавали в нем человека совсем непростого; иссиня черные локоны покрывала шляпа с широкими полями – шел чабан Али. Ему было почти пятьдесят и уже никто не помнил когда он оказался на хуторе – как будто это было век назад. Али был очень уважаемый человек, держал огромную отару овец. Но управлялся со своим хозяйством с легкостью и заботой. Подойдя к Дорофею Али поздоровался. Два пастуха крепко пожали друг другу руки. Колька спросил:

– Как дела, Али, как поживаешь?

– Приветствую, Николай, не важно всё, пока что, – туманно ответил чабан Али.

– Что так?

– Да вот уроды одни настроение испортили.

– Эт не те, что на черном БМВ прикатывали, о тебе интересовались

– Да, те двое городских, много надо им, лезут куда не просят.

– Чего так? Я сам удивлен был, обычно к тебе нерусские только приезжают на крутых тачках.

– Да лучше не интересуйся, все равно не поймешь. Гнилое дело мне предлагают. Лучше уж пусть нерусские на крутых машинах. Ты как вообще? Когда женишься уже?

– Да вот сам думаю, когда буду жениться? – хозяйство все прирастает, вот видишь пасу сижу.

– Ты с этим делом не затягивай.

– Куда идешь то, Али?

– К Розе в кафе, работает правда она сегодня или нет, не знаю.

– Должна то.

На этом Али попрощался с Дорофеем и направился на край хутора в местную забегаловку «У РОЗЫ». Забегаловка представляла собой просторную хату-мазанку с выходом на федеральную трассу, которую держала цыганка по имени Роза, – сморщенная старушка, обладающая боевым характером и несмотря на преклонный возраст бойко занимавшаяся готовкой и торговлей в маленьком кафе, единственном на весь хутор. Ходили слухи, что она занимается черной магией. Ведь национальная принадлежность Розы подстегивала длинные языки приписывать ей склонность к этому темному делу. Что от части было верным, так как поворожить она могла любому попросившему, по ладони или остаткам кофе в кружке, чем иногда и занималась. Зачастую сама предлагала свои услуги в качестве ворожеи случайным путникам.

Яркий указатель на федеральной трассе делал свое дело – кафе У Розы посещалось заезжими дальнобойщиками, самым интересным из них Роза гадала на руке. О том сколько денег вернет заказчик, встретятся ли гаишники и оберут ли до нитки по пути, и узнает ли о второй семье первая – о подобных жизненных вещах гадала Роза. Федеральная трасса давала всю выручку – местные за исключением Али, редко заглядывали на огонек приветливой цыганки. Тепло и уют мазанки «У Розы» привлекали путников. У кого то уже традицей стало посещение гостеприимного кафетерия. Единственным минусом как считала хозяйка было отсутствие спальных мест для гостей. Поэтому решившие здесь заночевать дальнобойщики спали в своих машинах. Необходимо было расширение. Две засиженные мухами тусклые лампы накаливания освещали помещение, стены были побелены. На одной из них висела картина- охотники на привале, всего семь столиков вмещало в себя помещение кафетерия. За одним из них уселся чабан Али. Перекинувшись несколькими фразами с цыганкой и глубоко задумавшись он покинул её и уверенным шагом направился домой, почти за километр от кафе, на кошару. Полная Луна бледным светом осветила хутор Касаи. Пес Чабрец радостно лая встретил и проводил хозяина до хаты.

Колька Дорофей, освободившись от домашних дел, под покровом Луны вышел со двора. Мотивом вечерней прогулки явилась она – Маринка Кузькина, одна из прекраснейших девушек на всем хуторе и даже больше – во всем районе. К ней его тянуло неумолимо. Каждую свободную минуту Колька вспоминал о своей любимой. Чистое лицо с нежной кожей стояло перед глазами Николая. Он жаждал увидеть невесту. Она жила с родителями и братом. Постучав, условившись, три раза, вышла во двор:

– Кто там?

– Я, – ответил Николай.

– Как я по тебе скучала, мой милый.

– А как я по тебе!

Темно-синее небо ночного Марьевска осветила бледно-розовая полоска восходящего весеннего солнца. В предрассветный час Антон уже не спал, бессоница мучила его которую ночь. Лежа на кровати щелкал пультом от телевизора. В ногах перевернулся на другой бок любимый кот Шуруп. По телевизору крутили повтор новостей республики, по другому каналу какие-то попсовые клипы. Вернувшись с канала попсы на региональные новости, его внимание привлек сюжет о марьевском изобретателе, который совершает новаторские передовые открытия в области физики, способные перевернуть всю существующую парадигму науки. Но его открытия могут помешать множеству корпораций, эксплуатирующих природные невозобновляемые ресурсы. Сдвиг парадигм не в их интересах. Ученый Игорь Маркелов уже дважды по принуждению родственников попадал в психиатрическую больницу, но все равно не прекращает творить, не за деньги, а во благо человечества. Сюжет призван обратить внимание потенциальных меценатов на эльбрусских ученых и на Маркелова в частности. Репортер в заключении назвал Маркелова эльбрусским Тесла, настолько глубоки его устремления и идеи, масштабны помыслы благодетели, что так подходит сравнение с сербским гением.