Александр Субботин - Сделка Политова

– Можешь сесть за стол, – указав на свободный от бумаг стол у окна, предложила Марина. – Сейчас сделаю кофе.

Она проделала какие-то манипуляции на кофеварке и через несколько минут перед Политовым уже стояла чашка с горячим ароматным напитком.

– А долго придётся ждать? – поинтересовался Политов и отпил кофе.

Марина тоже взяла себе чашку и села за другой стол.

– Сложно сказать что-то определённое. Может быть, час или два. А может быть, и совсем скоро. Всё бывает по-разному.

Марина улыбнулась.

– А часто у вас тут такое? – Политов показал куда-то в сторону выхода.

– Что именно? Не поняла.

– Часто у вас тут такая горячка? Та, что мы видели на этажах?

Марина рассмеялась.

– Горячка? Нет. Совсем нет. Даже ещё наоборот, – она указала на стену за своей спиной, на которой висел какой-то график. – Многие ещё из отпуска не вышли, поэтому сотрудников, сказать по правде, сейчас не так много. А вот, как ты назвал, горячка у нас случается ближе к зиме. К примеру, прошлой зимой у нас сложности действительно случились. Принимали поправки, вот тогда все на головах стояли. А сейчас совсем нет.

Политов задумался и вздохнул.

– Марина, а вы давно тут работаете? И как тут? Как начальник?

– Я служу тут не так давно. В ноябре будет только год. Кадры быстро меняются. Но зато народ у нас, по большей части, приходит простой. Отношение доброжелательное. Все милые и приятные люди. Про начальника ничего плохого сказать не могу, но врать не стану, чудаковатости случаются, особенно если ему от его руководства попадает. Хотя, с другой стороны, в некотором смысле это даже норма, – она лукаво улыбнулась. – Тем более, если чин позволяет. Вот предыдущий мой начальник, вот это был фрукт. Так, ни рыба ни мясо, а строил из себя настоящего прокурора.

Они замолчали. Было хорошо слышно, как в приёмной своими натруженными и быстрыми пальцами стучит по клавишам Инесса Павловна, да ещё как бесполезно бьётся в оконное стекло дождь. Политова охватывали два противоположных чувства. Первое свидетельствовало о том, что всё увиденное им тут сегодня, кажется, даже понравилось: и словоохотливая Марина, и строгий секретарь. Ко всему прочему при положительном решении о его назначении в должность Политов получал добротный уютный и тихий кабинет в соседстве с высоким руководством. Ивану Александровичу в некотором роде даже суета на этажах пришлась по душе, потому что намного интереснее работать в организации с живыми, бойкими людьми, нежели попасть в сонное царство. Но со всеми этими плюсами появились и сомнения. Подписавшись тут на работу, ему придётся забыть свой размеренный, пусть даже, как может показаться, пустой и бесцельный распорядок жизни. Забыть свою привычку валяться в скомканной кровати до обеда и дремать или думать, рассматривая знакомый до каждой мелочи свой желтоватый потолок. Уже не будет тех беззаботных ночей, которые Иван Александрович любил проводить за монитором компьютера. Также уйдут навсегда в прошлое дневные телевизионные шоу для домохозяек, которые Политов каждый раз с интересом просматривал за чашкой горячего чая и от души посмеивался над номерами героев этого безобразного современного шапито.

Политов посмотрел на часы. Было половина первого. Он глубоко вздохнул.

– Марина, а где тут можно покурить?

Она обернулась.

– С этим у нас плохо, – ответила девушка. – Сам он курит, но только в кабинете. Иногда приглашает, по вечерам, когда все расходятся, поговорить. А вообще нужно выходить на лестницу.

– Ясно, – расстроился Политов.

В это мгновение раздался телефонный звонок, и Марина ловко сняла трубку с аппарата.

– Да, слушаю. Всё уже у вас на столе. Подготовила, – она прислушалась. – Конечно, Евгений Павлович. Да, да! Он уже тут, – она посмотрела на Политова. – Хорошо.

– Прибыл, – произнесла она, положив трубку. – Сейчас придёт.

Марина вышла из-за стола и, выглянув в приёмную, сказала:

– Инесса Карловна, Евгений Павлович звонил и сказал набрать Панарину и передать, что совещание на завтра необходимо перенести на три часа.

– Ну как я ему скажу! – возмутилась секретарь. – Всё уже разослано!

– Ничего не знаю, Инесса Карловна, – разведя руками и состроив смешную гримасу, ответила Марина.

Не успела девушка занять прежнее место, как в приёмной, судя по звуку, резко отворилась дверь, и послышались грубые мужские голоса. Дверь, по-видимому, распахнулась настолько стремительно, что Политову в эту минуту даже показалось, что в помещении поднялось атмосферное давление. Вслед за этим в проёме перед Иваном Александровичем возникли двое. Первый был низенький, щуплый, но шустрый мужчина со стреляющими маленькими глазками и небольшой лысиной на голове. Всё лицо его покрывала рыжая щетина, которая плавно переходила на голову, где смешивалась с короткими в цвет растительности на лице волосами, что превращало голову субъекта в круглый волосатый шарик с видимой плешью на затылке. Вторую же персону Иван Александрович поначалу принял не то за мужчину, не то за мужеподобную уборщицу. Она была много выше первого субъекта, носила мешковатую застиранную до белёсости чёрную футболку, штаны, походившие на те, что надевают в туристические походы, и потёртые разношенные кроссовки. Голова персоны обладала густой вьющейся шевелюрой чёрного, смоляного цвета, а само тело горбилось и было сложено непропорционально до чрезвычайности.