Кристи Зейн - Черный ангел, Белый демон. Опаленная тьмой

– Выходи дитя, не бойся, вреда не причиню, – спокойным, ласковым голосом произнес он, пытаясь вытащить малышку из под стола и, как бы та не сопротивлялась шансов не было, уже через мгновенье девочка оказалась на руках стражника. Радуясь находке и выходя из шалаша, тот окрикнул своего командира. – Лорд Перем, нашел девчушку под столом, малая совсем, посмотрите.

Командир, с отвращением посморев на ребенка, прорычал.

– Что и требовалось доказать, вот и отродье этих тварей. Тащи ее сюда, осматривать будем.

Женщина, только что стоявшая на коленях, внезапно встала, сдерживая дрожь от ледяного урагана, что хлестал по ее телу и лицу как плеть, и, прекратив плакать, она жестко заявила.

– Вы ошибаетесь, это не наше дитя, мы выкрали ее в одной из деревень, когда той еще не было и годика, ждали когда подрастет, чтобы предать в жертву нашему повелителю тьмы. – не успев договорить, командир сделал кивок в сторону ее мужа, и двое стражей потащили его на костер, который они разожгли в двух шагах от их жилища.

Огонь ревел, сопротивлялся под натиском леденящего ветра, но горел и пылал, подкормленный не малым колличеством бревен, что стража приволокла с собой, заранее зная, что будет казнь.

Женщина молчала, пока ее несли, волоча по холодной земле до самого костра, забрызгивая белый снег каплями крови из ее разорванных ран, что появлялись от каждого удара о камни на рыхлой земле.

Она смотрела на маленькую девочку, не отрывая глаз. Малышка плакала и кричала, перекрывая вой ветра, тянув свои маленькие, худенькие ручки в сторону той, что вот – вот придадут огню, она выкрикивала лишь одно, своим детским и полным горя голоском.

– Мапа, мапа. – не переставая.

Ее черные как ночь глазки тонули в слезах, что от ледяного порыва заставляли ощущать невыносимую боль, словно сотни игл впиваются в глаза.

Стражник, крепко державший ее на руках, все твердил, гладя малышку по спине.

– Не плачь дитя, мы же спасли тебя от верной смерти, теперь ты будешь свободной, и жить в хорошей семье, которая будет действительно тебя любить, ну полно, полно так рыдать, вырастишь и все забудешь, как страшный сон.

Малышка не успокаивалась, продолжая тянуть ручки, взвывая в такт ветру, пока не увидела, два горящих тела на костре, и подожженный, некогда ее маленький, родной, теплый обветшалый шалаш.

********

Трудно было разглядеть лесную дорожку, но Леуна, доверившись инстинктивной памяти ног, что так остра и послушна, дошла в полутьме до поляны, где все давно спали, такой злой, что из глаз сыпались искры.

Следом за ней шел Эрелим, опустив голову, похожий на только что очень сильно нашкодившего ребенка. Пройдя мимо мирно сопевшей Фатаны, она уже дошла до Кенара, пытаясь сесть, уложиться поудобней и наконец заснуть, как тот тихо спросил.

– Вы где были так долго? Мы уже сами и костер разожгли и листьев набрали, после выслушали нескончаемые рассказы Фатаны, которая не давала никому и слово вставить. Мы все ждали и ждали вас, и не дождавшись уснули, почему ты такая злая? Что случилось? Скажи мне, я разберусь.

– Все нормально, я буду спать. – фыркнула Леуна, даже не посмотрев на него.

– Ну ладно, успокоишься сама раскажешь, ложись, тогда мы с Китуной согреем тебя. – с этими словами Кенар недоуменно взглянул на разместившегося и тихо сидящего у костра Эрелима, после плотно прижавшись к Леуне уснул за считанную секунду, уже слегка похрапывая.

Ночь в лесу казалась безмолвной, но стоило только сомкнуть глаза, он наполнялся бесчисленными голосами, свидетельтвуя о своей богатой внутренней жизни. Где-то неподалеку слышались крики нескольких сов, периодически мешавшие тишине и спокойствию леса. Они перекликались между собой перед тем, как отправится на охоту.

Темнота, спустившаяся над прудами и озерами, заполняла воздух звуками лягушек и жаб, которые распевали свои арии по всей округе. Леуна, лежавшая на ровном и мягком месте подле лис, все никак не могла уснуть, прокручивая в голове то, что натворил Эрелим. В ушах шумно била кровь, да и ложе казалось ей неудобным, заставляя ее постоянно переворачиваться с боку на бок и возиться на месте, отгоняя прочь весь сон.

– На спине самое то! – решила она, лежа неподвижно на спине, всматриваясь ввысь, сквозь плотные кроны деревьев, она увидала тонкий, яркий полумесяц на высоком небе, и только тогда поняла, как темна и черна ночь в этом лесу. Глаза слипались, мысли уходили прочь, и она погрузилась в приятный, сладкий сон.