Клайв Баркер - Явление тайны

Яффе находился на грани душевного расстройства. Тесла нашла его у двери в гостиную. Дыра поглощала пространство у него за спиной. Заглянув в дверной проем, Тесла впервые поняла, почему Субстанцию называют морем. О берег Косма бились волны темной энергии, и пена прибоя влетала в дыру. Вдали Тесла заметила движение, но смогла взглянуть туда лишь мельком Яффе говорил о движущихся горах и блохах. Сознание Теслы иначе интерпретировало захватчиков: это великаны. Ожившие персонажи ее детских кошмаров. У великанов из снов часто были лица ее родителей, из чего психоаналитик Теслы сделал немало выводов. Но эти оказались другими – они не имели лиц и не различались. И, в чем Тесла не сомневалась, не походили на заботливых родителей.

– Видишь? – спросил Яффе.

– Да.

Он повторил вопрос, его голос изменился – он звучал выше, чем обычно.

– Папа, ты видишь?

– Папа? – переспросила она.

– Папа, я не боюсь, – продолжал голос – Они меня не тронут. Я Человек-Смерть.

Теперь она поняла. Яффе видел глазами Томми-Рэя и говорил его голосом. Теперь отец принадлежал сыну.

– Яффе! – позвала она. – Послушай. Мне нужна твоя помощь. Яффе!

Он не ответил. Стараясь не смотреть в дыру, она подошла к нему, ухватила его за разорванную рубашку и потащила к входной двери.

– Рэндольф! – сказала она. – Ты должен со мной поговорить!

Он ухмыльнулся. Такое выражение никогда не было свойственно его лицу – широкая белозубая ухмылка калифорнийского принца. Тесла отступила.

– Пользы от тебя… – сказала она.

У нее не было времени убеждать его отделиться от Томми-Рэя. Чтобы осуществить задуманное, придется рассчитывать на свои силы. Идея проста но осуществить ее на практике чертовски трудно, если вообще возможно. Однако выбора нет. Тесла не была великим магом, способным закрыть дыру. Но она могла попытаться передвинуть ее. Дважды она находила силы переместить себя, и не только себя, обратно из Петли. Удастся ли проделать это с неживой материей? Перенести дерево и штукатурку? Часть дома? Эту часть этого дома. Сможет ли она растворить и перенести кусок Косма в точку Зеро, где готова вырваться наружу сила, способная убить великанов прежде, чем они успеют распространить свое безумие?

Она не узнает ответа на этот вопрос, пока не применит магию. Не получится – стало быть, нет. Все просто. Тогда у нее будет несколько секунд, чтобы осознать поражение.

Томми-Рэй снова заговорил, его речь превратилась в невнятный лепет.

– Как Энди… – говорил он. – Только выше… папа, ты меня видишь?.. Прямо как Энди… я вижу берег! Я вижу берег!

В последних словах был смысл. Он уже видел берег Кос-ма, а значит, иады близко.

– Человек-Смерть, – снова начал он. – Я Человек-Смерть.

– Ты не можешь заткнуть его? – спросила она Яффе, не сомневаясь, что тот останется глух к ее словам.

– Йу-хху! – кричал Томми-Рэй. – Вот и мы! Вот и мы!

Несмотря на мучительное любопытство, Тесла не стала заглядывать в дыру, чтобы попытаться рассмотреть гигантов. Ей придется заглянуть в этот зияющий глаз, но пока она была не готова: не успокоилась, не собралась с силами. Она сделала еще шаг к входной двери и крепко сжала дверную ручку. Ручка показалась необыкновенно твердой. Здравый смысл восставал против самой идеи, будто подобную твердость можно перенести усилием мысли в другое место и время. Тесла послала к чертям здравый смысл – он не защитит от лившегося сквозь дыру безумия. Разум может быть жестоким, а логика – безрассудной. Но существует иное состояние сознание, пренебрегающее столь наивными дихотомиями. Оно позволяет получать силу из промежуточных положений.

Все для всех.

Она вдруг вспомнила слова д'Амура о спасителе. Она посчитала спасителем Яффе, но, как оказалось, ошиблась. Она сама была спасителем – Тесла Бомбек, дикарка из Западного Голливуда, измененная и воскресшая.

Эта мысль дала ей новую веру, а вместе с верой пришло решение задачи, как заставить работать магию. Она не пыталась отрешиться ни от идиотских воплей Томми-Рэя, ни от вида истерзанных рук Яффе, ни от понимания бредовости идеи, будто твердое можно превратить в мысль и этой мыслью двигать твердое. Все было частью целого, даже сомнения. Особенно сомнения. Нет нужды отрицать сомнения и неуверенность в собственных силах, она должна их принять. Ее сознание должно проглотить их – разжевать и проглотить. Все можно переварить. Материальное и нематериальное, этот мир и тот, все съедобно и подвижно. Теперь она знала: ничто не удержит ее от пиршества. Она заглянула в дыру.