Дмитрий Суслин - Больница скорой помощи

Сергей усмехнулся. Внешне он был совершенно спокоен. Его волнение выдавали только пальцы, которые судорожно мяли салфетку. Надежда, наконец, замолчала. Весь пыл ее разом улетучился.

Она и так сказала за этот раз больше, чем за всю прежнюю жизнь. Но видно было, что она довольна, потому что выговорилась. Впервые за столько лет высказала все, что у нее на душе.

– Вот и поговорили, – сказал Сергей. – Когда-то это надо было сделать. Почему не сегодня? А то сплошные тайны, да догадки. В общем, ничего нового для себя я не узнал. Просто поворошили старое грязное белье. Даже противно.

– Ты сам начал этот разговор.

Вошла Маргарита Васильевна.

– Зря я это сделал. Прошу меня простить. – Как ни в чем ни бывало, Сергей принялся за еду.

– Я думаю нам надо снять стресс, – сказала Маргарита Васильевна и достала из старинного буфета графинчик с коньяком. – Армянский, твой любимый.

Остаток вечера прошел мирно. Все вели себя так, словно ничего не произошло. Включили телевизор и посмотрели старый фильм с Валентиной Серовой в главной роли.

– Ты не останешься ночевать? – спросила Маргарита Васильевна, когда фильм закончился.

– Нет, пожалуй. – Сергей направился к выходу. – У меня еще есть дела на сегодня. Боюсь, спать не придется.

– Ты будешь печатать фотографии? – спросила Надежда.

– Да, – улыбнулся племянник.

– Не забудь сделать фотографию, где я на фоне уплывающего парохода.

– Конечно, не забуду. – Сергей прощался не долго. Оказавшись на улице, он облегченно вздохнул.

Он вышел на улицу и полной грудью вдохнул холодного ночного воздуха. Было уже темно, и увидеть что-либо было невероятно трудно. Фонарь, свет которого затерялся в кроне старых густых тополей, не рассеивал темноту, а сгущал ее еще больше. Сергей закрыл глаза и задумался. Так он стоял несколько минут, совершенно не шевелясь. Со стороны он был похож на каменную статую. Но некому было на нее смотреть. Приближалась полночь, и на улицах, а тем более во дворе этого старого, стоявшего на окраине дома, никого не было.

Когда Сергей открыл глаза, он все прекрасно видел. От этого открытия он даже присвистнул. Даже сейчас он был уверен, что у него ничего не получится.

Получилось.

Изображение, правда, было не такое отчетливое и не блистало красками, но вполне можно было все рассмотреть даже на далеком расстоянии. Было похоже на старый черно-белый телевизор.

Это было здорово!

Сердце молодого человека наполнилось осознанием собственного могущества…

Он уже хотел идти, но напоследок посмотрел на окна маминой квартиры. Плотные темно-бежевые гардины почти не пропускали свет. Сергею стало грустно. Его охватило чувство, что этот свет теперь был уже не для него.

Опять разговор с отцом вспомнился до мелочей. И вдруг Сергею многое стало ясно. Отец говорил о вербовщике. Что за вербовщик? До сегодняшнего дня это оставалось неясным. Но несколько часов назад он прочитал статью одного колдуна, где он рассказывал о том, что колдуны не могут умереть, не передав свое дело кому-нибудь из живых. Так сказать, оставить наследство. С Сергеем стали происходить невероятные вещи после того, как он встретил умирающего старика тогда в больнице. Теперь ему стало ясно, что тогда дал ему старик и прохрипел «На, возьми!» Он просто был колдуном, а теперь Сергей стал владеть его даром. А те из того мира, где сейчас его отец, называют его вербовщиком. Почему? Это пока еще было немного непонятно. Но потом выяснится. А сейчас в принципе это не имеет значения. Сейчас его волновало другое. Только вот что? Что-то ему было нужно. Так нужно, что по всему телу пошел зуд. Он закрыл глаза и сосредоточился.

Сергей начал входить в транс. В теле появилась невообразимая легкость. Сердце билось ровно и спокойно. В то же время мышцы стали словно железными. Ноги сами собой пошли по дороге, и он не знал, куда и зачем он идет. Но он шел и шел и даже не сделал попытки остановиться, словно во сне, когда не владеешь своим телом. На один миг Сергей даже подумал, что кто-то в него вселился и управляет его телом. Впрочем, эта мысль возникла лишь на минуту, потом исчезла. Сознание тоже наполовину покинуло Сергея. Все вокруг было, как в тумане. Предметы расплылись и потеряли отчетливость, будто на него одели очки с толстыми линзами. Весь мир вокруг изменился и стал другим. Ощущение реальности сменилось чувством сна.

Однако он продолжал идти, и даже очень быстро. Так быстро, что через какое-то время, сколько именно, он не понял, потому что чувство ощущения времени его тоже покинуло, ему стало идти трудно. Как бывает, когда идешь по очень глубокому сырому снегу. Не потому что он запыхался или устал. Нет. Просто воздух вокруг него стал уплотняться. Опять, как во сне стало трудно двигаться, и Сергей ощутил эту трудность движения, и понял, что это он сам пытается продвигаться вперед. Но идти было все труднее и труднее. Каждый шаг был таким тяжелым, словно его ноги налились свинцом, но чем тяжелее было идти, тем упорнее Сергей преодолевал невидимое препятствие. Упрямство овладело им такое, что даже было удивительно, потому что он никогда особенно не отличался упрямством. Но сейчас словно в него вселился бес.