Фрэнсис Вилсон - Врата

— Что это такое? — спросила Джиа, глядя на растущую кучу.

— Профессиональные инструменты, моя дорогая. Профессиональные инструменты.

— Пожалуй, для профессионального грабителя.

Он намочил бумажное полотенце, протер внутри сумку, протянул ей.

— Подойдет?

Подошла. Южный гардероб, состоящий из шортов, футболок, носков и широких спортивных трусов, полностью уместился.

— Будешь ходить весь мятый, — предупредила Джиа.

Джек взвесил в руке сумку.

— Придется в багаж сдавать или на борт пропустят?

— Сумка небольшая, в верхней сетке поместится.

— В верхней сетке? А, понял.

Она взглянула на него:

— Давно был в самолете в последний раз?

Пришлось призадуматься. Ответ вышел несколько ошеломляющий.

— Кажется, на втором курсе колледжа. На весенних каникулах летал в Лодердейл.

Путешествие едва помнилось, будто с тех пор прошла целая жизнь. В определенном смысле так и есть. Это было в другой жизни.

— И с тех пор ни разу?

Джек пожал плечами:

— Никуда не хочется ездить.

— Правда? — пристально смотрела она на него.

— Конечно. Никогда не хочется уезжать из этого города.

— Может быть, потому, что при этом приходится преодолевать массу проблем и опасных препятствий?

— Возможно. — К чему она клонит?

Джиа крепко обняла, прижалась к нему.

— Видишь? Видишь? — повторяла она. — Самостоятельная анонимная жизнь превратилась в ловушку. О твоем существовании действительно никто не знает, ты, в отличие от остальных, не обязан ежегодно четыре-пять месяцев работать на правительство... С одной стороны, прекрасно, а с другой — ловушка. Ты постоянно вынужден выдавать себя за кого-то другого, рискуя разоблачением. Я, не задумываясь, иду, куда хочу, еду в аэропорт и спокойно показываю документы. Ты все время боишься, как бы кто-нибудь не заметил подчистку. — Она выпустила его из объятий, просверлила голубым взглядом. — Кто из нас фактически свободнее, Джек?

Джиа не понимает, никогда, пожалуй, до конца не поймет. Ну и ладно. Для его любви к ней это значения не имеет. Ему отлично известно, что она много лет живет самостоятельно, мать-одиночка, старается сделать собственную карьеру и обеспечить жизнь дочке. При такой колоссальной ответственности нечего осложнять ей и без того хлопотное, утомительное повседневное существование.

— Разве можно сравнивать, Джиа? Я живу так, как сам считаю нужным, по своим законам и правилам. Нежелание платить налоги абсолютно не связано с деньгами, оно связано с жизнью, с вопросом о том, что мое, что твое, и так далее.

— Это я понимаю и в философском смысле полностью с тобой согласна. Но разве семейный мужчина может вести такой образ жизни в трудовом практическом мире? «Ох, детка, очень жаль, папочка с нами не едет, потому что живет под чужим именем, не хочет подводить нас, когда его поймают. Не огорчайся, он нас на месте встретит. Будем надеяться». Можно так растить ребенка?

— Будем все жить под чужими именами. Подпольным семейством. — Он быстро поднял руки вверх. — Шутка.

— Надеюсь. Это был бы настоящий кошмар.

На сей раз он притянул ее к себе.

— Я над этим работаю, Джи. Найду выход.

Она поцеловала его.

— Знаю, что найдешь. Ты же Наладчик Джек. Все способен уладить.

— Рад слышать подобное мнение.

Но выйти из подполья, сохранив полную свободу... задача другого порядка.

Постарайся помочь, Эйб, мысленно взмолился он, иначе я полезу на стену.

Не хотелось возиться с парковкой в аэропорту, поэтому Джек вызвал такси до аэропорта Ла-Гуардиа. Поскольку Джиа жила в тени эстакады на Пятьдесят девятой улице, ее забросили по пути, совершив минимальный крюк.

— Будь осторожен, — шепнула она после долгого прощального поцелуя. — Возвращайся ко мне и не вляпайся там в неприятности.

— Я еду навестить отца, который лежит в коме. Какие могут быть неприятности?

Джек подошел к стойке компании «Омнишаттл эруэйз» за час до следующего рейса.

Прежде чем высадить Джиа, попросил таксиста завернуть к Эйбу, где оставил свой ящик с просьбой завтра доставить на адрес отца. Эйб пользовался услугами небольшой дорогой эксклюзивной посылочной компании, которая не задавала вопросов. Поездка в такси прошла без приключений, только было очень непривычно передвигаться по городу без оружия на пояснице или на щиколотке. Он не осмелился проносить пистолет в самолет, так как багаж теперь даже после досмотра просвечивали рентгеновскими лучами.