Николай Басов - Подлодка «Комсомолец»

Размышляя таким образом, Кашин еще раз обошел догорающий домик, ничего стоящего не обнаружил, и присел рядом со Стекольниковым, который видел командира, но так и не поднялся ему навстречу.

– Будем ждать? – спросил он.

– Именно, – согласился Кашин.

Вытаскивать хоть что-то из дома было невозможно, от жара даже трава выгорела шагов на пятнадцать вокруг. Стекольников успокоился, лишь щелкал затвором полученного «калаша» до предохранительного упора, поднятого вверх, чтобы ненароком не выстрелить, отчетливо жалея, что так бездарно потратил патроны своего карабина, и не сумел остановиться неизвестный вертолет.

По рассчетам Кашина, если все пойдет, как предполагал Лопухин, и если на подготовку экспертов уйдет не более двух часов, около четырех уже можно было ждать вертолет с начальством. Вернее, с четырех часов пополудни…

И только он подумал об этом, как на него навалилось… разочарование. В себе, в своей работе, в этом расследовании. Получалось, что он все прошляпил, причем самым бездарным образом. А ведь что-то очень важное было у него в руках, и потому следовало действовать решительней… И раньше сообразить, что то неизвестное, что они, собственно, и искали, все еще оставалось тут – в охотничьем домике «Простуженка» на кордоне «Белорыбица».

А потом, неожиданно для себя, Кашин попросту уснул. Он вымотался больше, чем подозревал. Из-за разъездов, которые вынужден был совершить за последние дни, из-за этой нелепой стрельбы, чрезмерно светлых ночей, неудачи, которая с ними под конец произошла…

Стекольников разбудил его, когда Кашин и сам почувствовал, что в мире вокруг что-то изменилось, причем радикально. Еще покрасневшими со сна глазами, он взглянул на Стекольникова. Тот показал вверх и в сторону, кажется, на север.

– Вертушка.

Кашин посмотрел на часы. Было чуть больше трех. Быстро у них получилось, подумал он. Поднялся, стряхнул приставшие травинки и какую-то грязь, повесил автомат на плечо. Подхватил ракеты, оставленные Лопухиным.

– Оставайся тут, – скомандовал он Стекольникову.

Перед тем, как углубиться в кусты перед той полянкой, где была посадочная площадка, еще раз посмотрел на пожарище. Бревенчатая постройка сгорела до тла, от нее не осталось даже фундамента, так, пяток камней, головешки и что-то закопченое, непонятное и спекшееся до полной неразличимости деталей.

Вертолет увидел первую же ракету, пилот умел ориентироваться над лесом. Развенувшись над поляной, он завис, обдавая Кашина нисходящими струями воздуха. Присел, покачался, пробуя грунт, потом опустился уже окончательно, тяжеловато просев на амортизаторах колес. Из вертолета уже выпрыгивали люди.

Трое были в штатском, один в черной форме морпеха, один в расстегнутой, тяжелой не по сезону офицерской куртке. Морпех держал в руках какую-то навороченную штурмовую винтовку, видимо, из новых разработок. В этом Кашин специалистом не был, к тому же, у моряков сплошь и рядом оказывались свои образцы, о которых, наверное, знали только они.

Все впятером направились к Кашину. В куртке оказался не офицер, а Игорь Игоревич Евтухов, инженер, как он тут оказался и зачем его сюда притащили, было непонятно. Но он явно не был главным. А главным оказался ссутуленный старичек, который поглядывал вокруг из-под кустистых седых бровей. Он-то и протянул Кашину руку первым.

Кашин тоже поздоровался по-штатскому, хотя и вытянулся, но скорее, по-привычке, чем действительно встречая начальство. Бровастый приказал:

– Рассказывайте.

Кашин стал рассказывать. Потом, уже пробираясь через кусты, присмотрелся к парню, который нес две сумки, в одной позвякивало что-то стеклянное, другая громыхала металлом и скрипела пластмассой. Ему было тяжело, но никто ему не помогал. Только когда он споткнулся и чуть не упал, третий штатский перехватил у него одну из сумок. Лишь тогда Кашин заметил, что у него под полой мешковатой брезентухи на специальной подвеске болтается укороченный автоматик. Да, это были серьезные ребята. И стало ясно, почему он до этого не помогал эксперту с сумками – это был охранник, силовик, руки у него должны оставаться свободными… Хотя теперь, убедившись, что все тут, кажется, неопасно, он решил из вежливости изменить этому правилу.

Потом эксперт стал с помощью парня в брезентовой штормовке и Стекольникова ковыряться в пожарище, время от времени поливая какие-то заинтересовавшие его угли из небольшого, но чрезвычайно емкого пенного огнетушителя. Его не хватило, и охраннику со Стекольниковым пришлось раз десять ходить к какой-то луже, находившейся в небольшой лощинке неподалеку, с двумя помятыми и обгоревшими ведрами. Вода позволяла выхватить из углей хоть что-то, а потом испарялась, и эксперту снова приходилось закрывать лицо рукавом, и гнать ребят за новой водой.