Андрей Дашков: На берегу Стикса

Временами ему казалось, что во мгле он различает разорванные на клочки незнакомые пейзажи. Именно так: не фрагменты сквозь мглу, а мгла сквозь фрагменты. Города, в которых он никогда не был, проплывали мимо подобно серым монолитным сгусткам сновидений. И эта беременная кошмарами мнимая пустота могла породить что угодно. Например, мужчину, спустившегося по трапу с борта корабля-призрака, который выглядел в точности как «Летучий голландец» со старой картины. Крот смело судил об этом, потому что лично вспорол той картине брюхо, когда вместе со Шлоком пытал одного антиквара.

– Подбросим эту дохлятину, – приказал босс.

Человек, встреченный ими на путях в никуда, вовсе не казался дохлятиной. Напротив, он имел самый цветущий вид. Морской загар, свадебный костюм, огромная белая роза в петлице и улыбка, сверкавшая в свете фар, как дорожный знак, сообщавший о близости последнего мотеля по эту сторону границы.

Когда Крот остановился, незнакомец закурил сигарету и выбросил зажигалку через плечо. Плавучая рухлядь у него за спиной стремительно теряла плотность, словно неощутимый ветер срывал бурые листья с причудливо разросшегося, но корявого дерева. Вспыхнул костер – багровое закатное пламя; огонь не обжигал, а леденил, будто дыхание зимней ночи. Сквозь горьковатый дым Крот внезапно увидел картинку из своей молодости: женщина, облаченное в белое, лежала неподвижно в старой заброшенной церкви, а он подходил и целовал ее в синие губы…

Наваждение схлынуло, словно чья-то рука стерла изображение. Поскольку переднее сиденье по-прежнему занимал мертвый Шлок, молодой человек, сошедший с корабля, устроился сзади, и граф оказался между ним и боссом. По салону разнесся аромат неизвестных Кроту благовоний, но была в нем какая-то едва ощутимая скверна: похоже, он заглушал другой, гораздо менее приятный запах, как за громким славословием прячется злобный шепот.

В сложившейся ситуации Кроту чудилось что-то граничащее с черной комедией. В «форде» находилось уже по крайней мере два мертвеца. Когда он увидел в зеркале заднего вида глаза загорелого здоровяка, он понял, что мертвецов может оказаться и больше. На свете существовало множество занятий, до которых прежний Крот не опустился бы ни при каких обстоятельствах. И среди них – быть водителем катафалка. А сейчас ничего, рулил себе по бездорожью…

– Эй! – сказал человек с корабля-призрака. – А он что здесь делает?

Босс снизошел до объяснений, правда, сделал это в своей манере:

– Закрой пасть. Это мой человечек. У него испытательный срок – может, сгодится для новой работы.

– Так он же живой, мать его! – возмутился мертвец изменившимся голосом, подозрительно похожим на голос Шлока. Интонации тоже определенно были шлоковские.

– Ну да, живой – для разнообразия, – спокойно согласился босс. – А тебе-то что?

– От него воняет, – заявил мертвец.

– Да, должен заметить, в самом деле попахивает, – вставил граф, сморщив правую половину породистого лица.

«За кого меня тут держат?» – злобно думал Крот, не решаясь, однако, снова достать пушку, чтобы проверить, могут ли дважды покойники разговаривать. И кстати, чем это от него пахнет, кроме пота, выделившегося за последние бурные сутки?

Похоже, тут все немного баловались чтением мыслей. Во всяком случае мертвец сказал:

– Ты пахнешь, как и все живые кретины, которые цепляются за свою вонь так, будто она последнее, что у них осталось.

– Ну и что мне с этим делать? – спросил Крот, заметив, что босс с кривой усмешкой наблюдает за назревающей сварой.

– Как насчет дезодоранта? – предложил граф и сунул ему под нос баллончик, на корпусе которого имелся символ, обозначавший нервно-паралитический газ.

Крот оценил юмор. На месте графа он поступил бы точно так же. Все рассмеялись, и напряжение немного спало.

– Премного благодарен за то, что укоротили мой путь, – церемонно обратился граф к боссу. – Отчего бы вам не посетить мой замок?

Босс благосклонно кивнул и приказал Кроту:

– Поехали.

– Куда? – недоуменно спросил тот.

Мертвец разочарованно хмыкнул, будто подтвердились его худшие опасения.

– Мы там, где наши мысли, мой теплокровный друг, – снисходительно сообщил граф, и почти тотчас Крот увидел впереди изломанный силуэт какой-то постройки или нескольких построек сразу, приятно разнообразивший унылую равнину. И, что особенно ему понравилось, в той стороне разливалось мягкое сияние неона. Это было как-то уютно, по-земному – Крот уже и не сумел подобрать другого слова.