Андрей Дашков - Странствие Сенора

Возвращение в замок Грах

Долгие паузы, возникавшие в разговоре с герцогом, заставляли Джелву испытывать растерянность, перераставшую в страх, который навсегда поселился в темных закоулках ее души с тех пор, как она очутилась в Тени. Джелва еще помнила, как много тысяч Изменений тому назад была жрицей в языческом королевстве Вальдивия, но теперь прошлая жизнь казалась ей менее реальной, чем непостижимые события, свидетельницей и участницей которых она стала совсем недавно.

Когда Вальдивию поглотила Тень, Джелва уцелела благодаря одному предмету, весьма незначительному на вид. Тем не менее ее разум подвергся сокрушительному натиску Хаоса, и она вплотную приблизилась к границе, за которой ее ожидало безумие. Пройдя сквозь ад изменяющихся ландшафтов вблизи Замка Крика, она чудом избежала смерти, а от сумасшествия ее спас тот, кому с тех пор Джелва принадлежала безраздельно.

Но даже он ничего не знал о происхождении таинственных рисунков на ее теле. Новый хозяин привел Джелву в страну, где магия не являлась абсолютной силой, где под ногами была надежная твердь, где существовали укрытия и непоколебимые стены спасали от бушевавших вокруг течений Хаоса. Внутри этих стен плелись грязные, но вполне обыкновенные интриги. Здесь Джелва оказалась в своей стихии и очень быстро приобрела заметное влияние.

Ей не приходило в голову, что исподволь творимое «спасителем» колдовство постепенно превращало ее в марионетку, послушную исполнительницу чужих желаний, посланницу зла, кое-кому казавшегося беспричинным.

С тех пор она видела и пережила многое…

Но герцог Мертвая Кожа внушал ей суеверный страх. Временами ей казалось, что это СУЩЕСТВО давно перестало быть человеком. Долгое, слишком долгое странствие в Тени наложило на его сознание неизгладимый отпечаток. Для него уже почти ничего не значили старые привычки; отмирали инстинкты, на которых Джелва могла бы сыграть. Он был помечен смертью, и «меткой» было уродство, скрываемое под мертвенно-белой маской.

…Джелва вела герцога, не задумываясь над тем, откуда ей известен путь сквозь изменяющиеся ландшафты. Сенор давно понял, что она зависима, и порой смотрел на нее с жалостью. Он сам когда-то был таким же слепцом в Кобаре – причем, слепцом без поводыря, – однако и сейчас не обольщался на свой счет: ведь он следовал одним только смутным предчувствиям…

Они прошли по Перевернутой Радуге, мимо бывшего Королевства Унн, Жидкой Иглы и Четырех Глаз Эльгары. Он позволял Джелве доминировать в их кратковременном союзе и не пытался самостоятельно вызвать Изменения. У него было ощущение, что они находятся в той области Хаоса, в которую он еще никогда не попадал…

Они быстро преодолели несколько сотен ландшафтов, ни в одном не задерживаясь дольше, чем требовалось для завершения Изменений. Уверенность, с которой Джелва вела герцога, всего лишь подтверждала то, о чем он уже догадывался и сам.

И вот – очередной переход.

Вначале он стал узнавать отдельные фрагменты, а затем узрел облик мира, проступавшего сквозь чуждые ландшафты. Сенор не сумел бы сказать определенно, что именно кажется ему знакомым. Во всяком случае, когда-то он уже побывал в этом месте или в другом, во многом подобном этому.

Он остановился, повинуясь знаку Джелвы, и смотрел, как все дальше отступают зыбкие волны, в которых переливались и дрожали тысячи силуэтов и оттенков. Пейзаж вокруг обретал плотность и привычную неподвижность; в нем появились расстояния и перспектива, а также однонаправленная связь причин и следствий…

Они стояли на дороге, вымощенной каменными плитами. Дорога вела к мосту, переброшенному через ров, который чернильной полосой опоясывал замок Грах. Лед сковал сердце придворного Башни, когда он убедился, что это не иллюзия.

Обернувшись, Сенор увидел белеющий в сумерках Стеклянный Лес. Оттуда доносился еле слышный хрустальный звон. Незавершенному казалось, что это невероятное совпадение, случайность, кошмарный сон, – и тем не менее он нашел в Хаосе Мургуллу или по крайней мере один из ее Ярусов.

Он попытался сосредоточиться на поиске отражений – но здесь почти не было отражений. Только тяжелый, неразличимый и гнетущий фон, всегда остающийся в месте скопления мертвых.

Сенор снова посмотрел на замок, вырубленный прямо в скалах. Женщина настойчиво следила за герцогом, пытаясь угадать, что выражает его взгляд. Затем улыбнулась. Ее улыбка определенно означала торжество. Она сделала то, о чем он просил. И то, чего хотел ее хозяин.