Андрей Дашков - Странствие Сенора

Непонятно было, как хрупкий на вид трон выдерживает такую тяжесть. Вероятно, сила колдовства скрепляла кости… Стальные доспехи отбрасывали тусклые лиловые отблески. Человек В Панцире держал в железных пальцах что-то похожее на кусок сырого мяса, который он изредка подносил к щели в железной маске, находившейся против рта. Сенор увидел Зеркальный Амулет, висевший на стальной груди. Теперь амулет принял форму двух овальных зеркал, искажавших отражения до неузнаваемости…

Сенор стоял у стены, на которой висел его меч, спрятанный под темным стеклом. Герцог сделал шаг назад и попытался резким ударом локтя разбить стекло. Острая боль пронзила руку, когда локоть врезался в непреодолимую преграду. Сенор застонал, стиснув зубы. И это называется – сбежал!.. Гулкий хохот Человека В Железном Панцире донесся до его ушей.

А вокруг по-прежнему тихо пересыпалась взрыхленная земля. Зловещее таинство возвращения мертвых продолжалось монотонно и безостановочно, будто нескончаемый дождь… Сначала верхний слой раскалывали трещины, и возникала дрожь, словно гигантский червь с тупой настойчивостью искал выход из подземелья. Затем на поверхности вздувался бугор, который лопался, как нарыв, а из образовавшегося кратера появлялась рука, голова, плечи воина в проржавевших доспехах и полуистлевшей одежде. Вскоре все повторялось в другом месте…

Герцог убедился в том, что когда-то здесь погибла и была погребена целая армия. На его глазах чье-то черное колдовство поднимало мертвецов, зарытых в гигантской общей могиле. Почти все они были вооружены. Теперь темная сила заставляла их выстраиваться в колонну и уводила куда-то за пределы последнего пристанища, оказавшегося не последним…

– Кажется, я недооценил твои возможности, – равнодушно заметил хозяин глонгов, не переставая жевать мясо. – Значит, ты явился за своим мечом? Глупец! Теперь меч навеки мой!.. Кстати, перстень тоже придется отобрать… вместе с пальцем.

Сенор снова ждал появления тусклого пульсирующего свечения, которое позволило бы ему покинуть это жуткое место, но в отличие от Монаха ему требовалось слишком много времени, чтобы сосредоточиться.

Времени ему не дали. Человек на троне отдал приказ, не произнеся ни слова и не сделав ни единого движения. Может быть, глонги воспринимали какие-то извращенные отражения своего хозяина. Сам Холодный Затылок улавливал только его всепоглощающую ненависть.

Несколько воинов, только что восставших из могилы, окружили Сенора, и он опять увидел лиловые раздувшиеся лица, лишенные глаз. Однако на этот раз он был безоружен…

Казалось совершенно бессмысленным сражаться голыми руками с теми, кто был уже мертв, а тем более с их закованным в сталь хозяином. Глонги не чувствовали боли, и удары придворного Башни не наносили им видимого вреда. Он недолго продержался в их смрадном кольце…

Сенор пытался кулаками и сапогами проложить себе путь к бегству, едва не теряя сознание от одного только запаха разложения. Но распухшие пальцы уже впились в его тело, которое становилось все тяжелее и тяжелее, как будто наливалось свинцом…

Последнее, что он чувствовал, были жестокие удары по голове, и после каждого из этих ударов от рук глонгов, избивавших его, с омерзительным хлюпающим звуком отделялись куски плоти.

Последнее, что он слышал, был голос хозяина трупов, глухо звучавший из-под железной маски. Голос монотонно и назойливо твердил об одном и том же: о непобедимой армии мертвецов, кошмарных пытках, мести и свежем мясе, которое любят глонги…

Его волокли спиной вперед по коридору, прорытому под землей. Единственным источником света были тела мертвецов. Земля искрилась каплями влаги там, где проходили глонги с их фосфоресцирующей разлагающейся плотью. Впереди и позади нора оставалась непроницаемо темной.

Тело герцога нестерпимо болело после побоев. Он чувствовал себя настолько плохо, что без посторонней помощи не смог бы сделать ни шагу. У него не осталось связных мыслей – только обрывочные полубредовые образы, в которых действительность сливалась с кошмаром. Его бессильно повисшая голова дергалась при каждом рывке, а перед глазами были только колеблющиеся стены и доспехи мертвецов, с которых осыпалась земля. В конце концов Сенор закрыл распухшие веки и открыл их, когда его бросили на землю, а тошнотворный запах внезапно усилился.

Вокруг него толпились глонги. Теперь среди них появились женщины и те несчастные, которые умерли детьми. Мужчины были без оружия. Мертвецы с лиловыми лицами собирались возле герцога, словно стая больных животных, еще более страшных оттого, что они передвигались на двух ногах. Сзади напирали другие. Их оказалось слишком много, и все хотели приблизиться к поверженному, но еще живому человеку. Сквозь кровавый туман, застилавший глаза, Сенор видел жирные тела червей, переливающиеся в глазницах, и коричневые зубы, торчавшие из обнаженных десен.