Джон Карр: Сжигающий суд

Теперь Криспен был в двух минутах езды. Стивенс уложил рукопись в картонную папку и сунул ее в портфель. Эта история с маркизой Бренвийе, хоть она и не имела к нему никакого отношения, совсем сбила его с толку… Он невольно несколько раз повторил мысленно фразу: «Если давать яд в строго определенных дозах, он провоцирует симптомы, схожие с теми, что вызывает гастроэнтерит.»

«Крис-пен!» – послышался голос, и поезд остановился.

Стивенс ступил на платформу, и свежий воздух тут же выветрил все фантазии, туманившие его мозг. Он спустился с перрона по бетонным ступенькам и очутился в маленькой улочке. Лавка аптекаря, освещавшая все вокруг, стояла далеко, и было довольно темно, но Стивенс узнал свет фар и знакомый силуэт своего «роуд-стера». Сидевшая в машине Мэри открыла ему дверцу. Она была одета в коричневую юбку и свитер, на плечи было наброшено светлое пальто. Вид жены тут же разрушил неприятное впечатление, которое осталось у Стивенса от фотографии, но он, видимо, все-таки разглядывал жену чересчур пристально, потому что она сказала удивленно:

– Ты будто витаешь в облаках! – она рассмеялась. – Держу пари, что ты выпил, тогда как я просто умираю от желания пропустить стаканчик коктейля, но предпочла подождать тебя, чтобы запьянеть вместе.

– Я совершенно трезв, – с раздражением ответил Стивенс. – Просто задумался.

Он посмотрел вдаль, за Мэри, чтобы понять причину слабого свечения, которое играло бликами на ее прическе. И увидел мраморные урны и занавес из черного велюра. Свет исходил из магазина похоронных принадлежностей, внутри которого был виден неподвижный силуэт мужчины, смотревшего на улицу.

– Боже мой! – воскликнул Стивенс. – Наконец-то мистер Аткинсон!

– Ты действительно трезв, – заметила Мэри. – Но если будешь так долго усаживаться, то огорчишь Элен, приготовившую нам один из тех ужинов, секрет которых известен только ей… Разговаривая, она взглянула назад за свое плечо и тоже увидела в витрине неподвижный силуэт. – Аткинсон? А что он делает?

– Ничего особенного, но я впервые вижу живую душу в этом магазине. У него такой вид, будто он кого-то ждет.

Мэри с привычной легкостью развернула машину и быстро направилась в сторону Кингс-авеню. Стивенсу показалось, что кто-то позвал его по имени, но Мэри нажимала на акселератор, и шум мотора не позволил ему с уверенностью определить, послышался ему голос или нет. Он оглянулся, но увидел лишь пустынную улицу и ничего не сказал жене. Вновь находиться рядом с Мэри, такой оживленной, веселой, было легко и покойно, и у него даже мелькнула мысль – а не от переутомления ли выдумал он все то странное, что слышал и видел сегодня.

– Ты чувствуешь сладость в воздухе? – спросила она. – Около большого дерева и рядом с оградой очень много крокусов, а сегодня днем я видела и примулы! О, это восхитительно! Она вдыхала воздух всей грудью, откинув назад голову. – Устал? – спросила она.

– Вовсе нет.

– В самом деле?

– Конечно, зачем мне тебя обманывать!

– Тед, дорогой, не надо так кричать, – немного огорченно попросила она. – Тебе нужен хороший коктейль, Тед… Давай никуда не пойдем сегодня вечером.

– Давай. Но почему ты об этом просишь?

Мэри смотрела прямо перед собой, слегка нахмурив брови.

– Марк Деспард звонил сегодня несколько раз. Он хочет встретиться с тобой. Он сказал, что это очень важно и не стал ничего уточнять, но я думаю, это касается его дяди Майлза. Мне показалось, что Марк был чем-то очень взволнован…

Она посмотрела на Стивенса с тем выражением, которое он так любил. Ее лицо казалось освещенным внутренним огнем и было необычайно красиво.

– Тед, ты ведь не пойдешь, правда?

– Ты же знаешь, что я всегда с удовольствием остаюсь дома, если есть возможность, – машинально ответил Стивенс. – Все будет зависеть от того, что Марк…

Он не закончил, не совсем ясно представляя, что же собирался сказать. Бывали моменты, когда ему казалось, что Мэри вдруг как бы исчезает, и рядом с ним остается лишь ее пустая оболочка… Может быть, сейчас это почудилось ему из-за света уличных фонарей. Как-то сразу забыв о Марке Деспарде, Мэри принялась рассуждать об обивке мебели, которая подошла бы для их квартиры в Нью-Йорке.

Стивенс подумал, что, когда они станут пить коктейль, он расскажет ей обо всех своих сегодняшних переживаниях, они вместе посмеются над ними и забудут. Он попытался вспомнить, читала ли Мэри что-нибудь, написанное Кроссом. Обычно она просматривала все, что приносил для себя Стивенс. «Любопытно, – подумал он, – что запоминались ей одни лишь какие-то мелочи, касающиеся или героев, или тех мест, где происходило действие».