Джон Ширли - Ползущие

Стэннер прикрыл боковую дверцу, снял ремни, подошел к Бентуотерсу, который раскачивался как пьяный при каждом повороте вертолета. Ухватившись за стропу, Стэннер наклонился к собеседнику – впрочем, весьма неохотно, – чтобы можно было поговорить без крика. Чтобы не слышал пилот.

– После того, что мы видели на пленках, вы действительно собираетесь продолжать? Надеетесь на авось?

Бентуотерс облизал губы.

– Люди гибнут при испытаниях каждого нового образца истребителей, – проговорил он, глядя в иллюминатор, хотя смотреть там было абсолютно не на что. – Астронавты гибнут в проектах НАСА. Ребята из ЦРУ мрут как мухи, добывая крохи сведений. Этот проект может изменить все. Все. Дать нам оружие, которое никогда не сумеют создать Плохие Парни. Китайцы приближаются к ядерному паритету. У арабских фундаменталистов тоже скоро к нему подойдут. Нужны новые методы.

Стэннер вернулся на место. Он не стал выкладывать свои мысли.

Когда это кончится?

Почти через три года…

30 сентября

Чудесный осенний день. Пахнет сосновой смолой, нагретым на солнце баскетбольным мячом…

Адэр Левертон подхватила мяч с дорожки – теплый бок приятно ласкал ладошку – и швырнула его в кольцо на переносном щите, которое было, пожалуй, все же далековато. Ее мама появилась в открытых дверях гаража с цветочным горшком в руках. Отец поднял глаза от верстака, где он возился с фильтром коробки передач. Оба помедлили, наблюдая за Адэр. Мяч стукнулся о щит, потом о кольцо, пару раз крутанулся и отскочил.

Мама поставила горшочек и, подхватив мяч на лету, воскликнула:

– Адэр, я же тебя учила! А ты бросаешь двумя руками, как маленькая. – И она подпрыгнула, направляя мяч к корзине правой рукой. Адэр поймала мяч, когда он проскользнул в корзину, а мама снова подпрыгнула и ловко выхватила его почти у нее из рук. Отец смотрел, улыбаясь, как всегда, уголком рта.

Мама всего полчаса как вернулась с субботней тренировки из спортивного клуба для девочек. Тренерский свисток еще болтался на длинном шнурке у нее на шее и подскакивал при каждом движении. Она не успела переодеться и осталась в бежевых шортах, белой рубашке и белых теннисных туфлях. В узких чертах лица было что-то оленье, длинные светлые волосы, которые сама она называла бесцветными, схватывались на голове забавной заколкой из сыромятной кожи – память юношеского увлечения хиппи.

А папа по-прежнему убирал волосы в небольшой, уже седеющий и поредевший хвост. Его длинное, покрасневшее от ветров и иссеченное непогодой лицо тоже сохранило свет юности, особенно заметный сейчас, когда он делал то, что его интересовало, – отлаживал свое спасательное снаряжение, и в этот прекрасный день оба чада были при нем. Оба, потому что старший брат Адэр, Кол, уже подъезжал в отцовском фургоне с начинающей выцветать надписью на дверце «СЛУЖБА СПАСЕНИЯ ЛЕВЕРТОНА».

Кол вошел, подтянул свободные штаны, быстро окинул взглядом всю сцену и, направляясь к отцу, перехватил пролетающий мяч и над головой Адэр бросил его матери. Адэр взвизгнула в притворном гневе, мама сделала обманное движение и обошла ее сбоку.

– Быстрее надо шевелиться, Адэр!

– Я же не такая обманщица, как ты, мама! – воскликнула Адэр, но при этом хитро улыбнулась и ловко отобрала у матери мяч.

– Что ты собираешься делать? – спросил Кол, разглядывая разложенную на верстаке аппаратуру. – Фильтр все еще заедает?

– Его придется менять. У меня контракт на следующий уик-энд. Затонувшая лодка. Там глубина всего сорок футов, вот они и думают, что ее, может быть, стоит поднять. Корпус очень прочный, так что…

Адэр приостановилась и посмотрела на брата.

– Контракт? – Кол с надеждой посмотрел на отца, но тут же отвел глаза, словно спрятался в раковину. По крайней мере Адэр оценила это именно так.

Она перебросила маме мячик, а та отправилась к воображаемой линии свободного удара попрактиковаться.

Отец, видно, понял, о чем думал Кол. Но у него было хорошее настроение. Он довольно давно не пил, принимал антидепрессанты, И злиться он уже перестал. Как-то раз, вечером, дело было уже несколько месяцев назад, Кол напился в стельку, а наутро, черт бы его побрал, посадил лодку на мель. Пришлось вызывать буксир, а это стоит немалых денег. Отец сказал тогда, что Кол слишком безответственный, с ним нельзя работать. Может, отец обошелся с Колом так сурово именно из-за собственного пьянства?

Насколько Адэр знала, Кол с тех пор не напивался. Вел он себя так, будто ему все равно, что отец думает. Но она-то знала, что это не так, совсем не так.