Александр Варго - Приют

– Меня зовут Андрей. Думаю, мы поладим, Ира, верно? Вы не против, что я так обращаюсь к вам? И вообще, давай перейдем на «ты»?

Снова гнетущее молчание. Так, объект не идет на контакт. Шипов поднялся из кресла. Он подошел к столу и бесцеремонно взял с грязной тарелки холодный пончик, который был похож на пончик лишь внешне, да и то издалека и в подзорную трубу. Вновь усевшись в кресло, Шипов принялся жевать безвкусный комок теста. Краем глаза он заметил, что взгляд женщины немного оживился.

– М-м-м… – Милиционер в блаженстве закатил глаза и, причмокивая, сказал: – Честно говоря, это единственное, что я сегодня ел с самого утра, и ничего вкуснее я не пробовал, клянусь! А моя дура, сколько я ни лупил ее, так и не научилась готовить.

Ирина подняла голову и исподлобья уставилась на мужчину. Подбородочные наслоения заколыхались, словно желе. Шипов ласково улыбнулся в ответ, с трудом проталкивая внутрь жуткий пончик.

– Открой мне тайну своего чудесного рецепта, Ира. Хотя уверен, моя жена все равно не научится так великолепно готовить.

Женщина выдавила из себя жалкое подобие улыбки. Так, отлично, но еще недостаточно. Шипов взял еще один пончик.

– Ира, не скромничай. С твоими кулинарными способностями нужно работать шеф-поваром в лучшем ресторане Москвы. – С этими словами милиционер, внутренне содрогаясь, отправил в рот еще одну порцию отвратительной еды. Желудок протестующе вздыбился, и Шипов почувствовал, что больше проглотить он не в состоянии. Ощущения были такими, словно он жевал старое хозяйственное мыло. Не хватало еще блевануть здесь, тогда вся раскрутка единственного свидетеля полетит к чертям.

– Я покупаю для них специальную сахарную пудру, – вдруг подала голос Ирина.

Шипов закашлялся.

– Сахарную пудру? – На его лице отразилось изумление, будто он только что увидел говорящий помидор. – Никогда не думал, что какая-то пудра может влиять на вкус пончиков… И что дальше?

Сидящая на кровати женщина шмыгнула носом и, еще раз окинув милиционера подозрительным взглядом – не издевается ли он?! – начала торопливо рассказывать.

…Через сорок минут Шипов знал все. Не переставая восхищаться кулинарным искусством хозяйки, он мягко перешел к сегодняшнему дню, периодически небрежно интересуясь, что и как она готовила.

(Потрясающе, Ира, я впервые слышу об этом… Сколько, ты говоришь, этим двоим было лет? А их одежда? Гм… Вот как… А что у тебя было из жаркого? Мясо с картофелем? Ты знаешь, моя мать в свое время знала один очень хороший рецептик…)

Так он узнал все необходимое для следствия начиная с того момента, как в «Аншлаг» зашли двое юношей, вплоть до того, как был убит Виктор. Впрочем, о развитии событий после того, как эти двое укатили, он уже догадывался: за поясом Виктора нашли бумажник одного из убитых в закусочной, и сами следы указывали на то, что между ним и дальнобойщиком произошла стычка. Напоследок он подошел к Ирине, она уже не сидела истуканом, а в расслабленной позе прислонилась к стенке.

– Огромное спасибо… – лучезарно улыбнулся Шипов. Преодолевая отвращение, он чмокнул женщину в руку, влажную от пота и пахнущую какими-то ужасными специями. Щеки женщины зарделись, она улыбнулась и на одно мгновение стала почти привлекательной.

– Возьмите еще пончик! – попросила она умоляюще. Шипов, картинно хлопнув себя по лбу, мол, ну как я мог об этом забыть, взял сразу два бесформенных жестких комочка и вылетел за дверь. Спустившись вниз, он первым делом выбросил окаменевшие куски теста в мусорную корзину, после чего долго думал, чем бы вытереть руки. «Черт, есть в этой дыре хоть одна чистая салфетка?!» Не найдя ничего подходящего, он вымыл руки в туалете, который напоминал неухоженный коровник. Вытирая руки, Шипов размышлял над тем, что ему минуту назад поведала Ирина. Неожиданно он поймал себя на мысли, что руки его непроизвольно сжались, словно обхватывали чью-то шею. Да, эти дальнобойщики были грубы и неотесанны, отдельные личности даже втихую занимались мелкой контрабандой, но это не давало права каким-то обкурившимся ублюдкам резать их на куски!

Через несколько минут он вышел из зловонной кабинки.

– Ваграм Джабраилович, вы закончили? – спросил он у эксперта, и тот кивнул. С невозмутимым видом он стянул с рук резиновые перчатки, перемазанные кровью, сложил в полиэтиленовый пакет и небрежно швырнул его в свой чемоданчик, ловко попав в нужное отделение.

– Все, пусть их увозят. Работы сегодня много, – сказал он и, вытащив сигарету, вышел на улицу. Через некоторое время в бар вошли двое санитаров и принялись деловито упаковывать трупы в черные мешки.