Филип Дик - Колонисты

– Освободите меня от этой штуки.

Солдаты рассмеялись.

– Я не шучу! – заорал Фултон: его лицо побелело от боли. – Она схватила меня за ноги! Она… Да помогите же!!!

Он закричал. Солдаты поспешили на помощь. Фултон упал, извиваясь и продолжая кричать. Наконец, солдатам удалось ухватить матрас за край и сорвать с ног офицера.

Ног у Фултона не было – ничего, кроме мягких костей, уже полуразложившихся.

– Теперь мы знаем, – угрюмо бросил Холл. – Это – форма органической жизни.

Командор Морис повернулась к капралу Теннеру.

– Вы видели два матраса, когда подошли к зданию?

– Да, командор, два. Я ступил… на один из них. И пошел дальше.

– Счастливчик. Выбрали верный.

– Нам следует быть внимательными, – сказал Холл. – Следить за дубликатами. Несомненно, ЭТО, чем бы оно ни было, имитирует объекты, с которыми соприкасается. Вроде хамелеона. Маскировка.

– Две, – задумчиво пробормотала Стелла Морис, глядя на две вазы с цветами, по разные стороны стола. – Трудно будет сказать хоть что-нибудь. Два полотенца, две вазы, два кресла. Должна иметься уйма предметов, с которыми все в порядке. Все они, которые повторяются, в норме… за исключением одного.

– В том-то и сложность. Я не заметил ничего странного в лаборатории. И с этим другим микроскопом все в норме. Увеличивает, как положено.

Командор оторвалась от созерцания ваз на столе.

– Как насчет них? Может одна из них тоже… тогда какая?

– Множество предметов у нас не в одном экземпляре. Одежда, оборудование, мебель. Я даже не обратил внимания на то кресло у себя в комнате… Невозможно быть уверенным, что однажды…

Засветился экран. Появилось изображение вице-командора Вуда.

– Стелла, еще один случай.

– Кто на этот раз?

– Лейтенант Додс.

– Если это органическая жизнь, должен же быть какой-то способ, чтобы мы смогли ее уничтожить, – пробормотал Холл. – Мы стреляли по нескольким и несомненно убили. Их МОЖНО убить! Но мы не знаем, сколько их всего. Может, это бесконечно делящаяся субстанция. Нечто вроде протоплазмы…

– А тем временем…

– Тем временем все мы отданы на ее милость. Вот она, наша смертоносная форма жизни, собственной персоной. Это объясняет, почему все прочие мы сочли безопасным: с формой жизни, вроде этой, ничего не может сосуществовать.

– Но ее можно убивать. Ты сам сказал. А это дает нам шанс.

– Если мы сумеем вовремя ее обнаружить. – Холл обвел глазами помещение. Возле двери висели две фуражки. ДВЕ ли там было минутой раньше? Он устало потер лоб. – Надо найти какой-либо сорт яда или коррозийного агента, что-нибудь такое, что уничтожит их всех. Не можем же мы просто сидеть и ждать, пока они на нас нападут. Нужен аэрозоль, который можно распылять. Так, как мы поступали с обманными слизняками на Венере.

Командор глядела мимо него, сузив глаза. Он повернулся следя за ее взглядом.

– В чем дело?

– Никогда не замечала, чтобы в углу стояли два портфеля. Раньше всегда был один… Думаю… – она смущенно помотала головой. – Откуда нам знать? От всего этого недолго свихнуться.

– Тебе не помешал бы хороший стаканчик виски.

– Славная идея, – оживилась она. – Но…

– Но что?

– Не хочу ничего трогать. Не могу сказать… – она прикоснулась рукой к бластеру на поясе. – Я готова палить из него во что попало.

– Паническая реакция. Спокойно, иначе мы перебьем друг друга.

В наушниках прозвучал сигнал тревоги. Капитан Юнгер тут же прекратил работу, взглянул на образцы, которые собирал, торопливо ссыпал их в сумку.

Оказывается, он остановился ближе чем предполагал. Капитан в замешательстве замедлил шаг. Вот он, его маленький, яркий, конусообразный вездеход. Гусеницы уверенно стоят на мягкой почве, дверца открыта.

Юнгер поспешил к нему, стараясь не растерять образцы. Он открыл крышку багажника, скинул с плеча образцы уложил их. Захлопнул багажник и скользнул на водительское сидение. Повернул ключ. Но двигатель не завелся. Странно. Пытаясь понять в чем дело, он вдруг заметил кое-что, заставившее его вздрогнуть.

Несколькими сотнями футов дальше, среди деревьев, стояла вторая машина, точно такая же, как у него. И она находилась именно там, где, как он помнил, ее оставил. Конечно, он прибыл в той машине; кто-то еще выбрался за образцами, и это вездеход другого разведчика.

Юнгер попытался выбраться наружу.

Дверца не поддавалась. Спинка сидения нависла над его головой, а приборная панель сделалась податливой и потекла. Он глубоко вздохнул – и начал задыхаться. Он попытался вырваться, извиваясь, молотя кулаками по чему придется. Вокруг одна слизь, пузырящаяся, текущая, теплая, словно плоть.