Александра Сашнева - Тайные знаки

Кошу передернуло.

— Ну а кто вам, русским, виноват?! — удивился Лео. — У нас своих проблем тоже хватает…

— Виноват? Я тоже думала, что мы сами мудаки. А когда сюда приехала — поняла всю правду. Вот прикинь Лео, ты бы девять месяцев в году работал бы только на отопление? А?

— Ну это так, — согласился муж Ау и протянул Коше фляжку. — На! Выпей. Хотя вы все равно — дикие! Деревенщина. Не обижайся — это правда. Почти такие же дикие, как турки или арабы.

Марго снова сделала вид, что выпила.

— Ты, наверное, прав. И мне следовало бы защищать нас, но мы и сами про себя так думаем. Мне кажется, все русские только и мечтают, как бы украсть столько денег, чтобы свинтить оттуда навсегда. Украсть, потому что заработать невозможно… Жить у нас в России никто не хочет. Вот что. Ладно! Извини, Лео! Что-то меня пробило! У вас так не принято. Но я уже несколько дней молчала… Пробило поболтать. Дефицит общения.

— Да ничего. Поболтай. Я тебя за этим и позвал!

Подошла Бонни и ткнула палкой в колени Коши, приглашая поиграть. Марго выдернула палку из пасти овчарки и швырнула подальше. Обе собаки вприпрыжку поскакали вслед.

— А еще вот что, — сказала Марго, щурясь на ветерке. — Мог бы быть такой преступник, который убивает из сострадания?

— Эвтаназия, что ли? — спросил Лео.

— Нет, — поморщилась Марго.

— А как?

— А так. — Марго патетически взмахнула рукой. — Эстет! Вот я вижу иногда красивую девушку и думаю: «Боже! Она же станет страшной, как черт, через пару лет!» Ну и прохожу мимо себе, а вот кто-то не пройдет. И вот идет некий придурок, видит красивую девушку и решает ее спасти. От старости. Потому что ему так непереносимо больно, от того, что ее красота завянет, что он подкарауливает и убивает ее. Чтобы красота не испортилась. Роман тут не напишешь — все уже собственно и рассказано, а вот заметку в «пипл»…

— А труп? — заинтересовался Лео.

— Труп?… — Марго задумалась. — А труп бальзамирует. И в подвале у него коллекция мумий. И он ходит туда любоваться… Фу! Не слушай меня.

— Почему же? — Лео поднял брови. — Сюжет достойный Голливуда. И моей газеты. Если главный не зарубит, я попробую протолкнуть. Твои двадцать процентов у тебя в кармане! Выпьешь еще?

— Ладно… — Марго поднялась с лавки, осторожно переступила велосипед. — Пойду. Может встречу маньяка, тогда спрошу у него — зачем он это делает.

— Приятных впечатлений, — улыбнулся Лео. — А вот и Аурелия.

Марго оглянулась. В калитку действительно входила Ау. Собаки понеслись к ней навстречу.

— Привет! — сказала жена Лео, подойдя к скамейке. — Что делаете? Лео. Ты опять пьешь свой дурацкий коньяк.

— Да! Пью мой дурацкий коньяк! А тебе-то что?

— Ну вы посмотрите на него! Марго! — она повернулась к Коше. — Можешь себе представить? Этот придурок нажрался две недели назад и привел в дом какого-то бомжа. Я прихожу в дом, а дом пахнет, как конюшня!

— Ну перестань, Аурелия, — возмутился Лео. — Эти несчастные тоже должны иметь возможность помыться!

— Да! Но он украл твои брюки! И… мои часы.

— Все равно они были старые! — отмахнулся Лео.

Марго наклонилась и хотела подобрать мяч, но Аурелия остановила ее.

— Не трогай, — поморщилась та. — Пусть он лежит, где лежит. Это память.

— Ну ладно… — Марго пожала плечами и сделала шаг в сторону калитки. — Пока.

— Уходишь? — оглянулась Аурелия.

— Да.

Репеич позвонил Катьке и сказал адрес Юлика. Катька прикатила на Проспект Мира в какую-то непомерно-пятикомнатную квартиру, где уже бродили потерянные музыканты. Дверь Катьке открыл один из танцоров.

— Привет! — сказал он и добавил, дождавшись, когда Стрельцова разуется. — Там такие ужасные люди! На кухне. Они курят какое-то говно жуткое. Ты не можешь попросить их вывалиться на лестницу с этим говном. Мне так неудобно. Юлик просто в шоке. Как Репеич мог взять таких мудаков?

— Блин! — ругнулась Катька. — Нашли бы сами! Взяли бы девок! Они «Яву» не курят!

— Ой! Ладно! Не дури! — поморщился танцор. — Репеич набирал! Это еще Бамбук не разобрался. Он его на хрен выгонит. И Репеича тоже.

— А мне-то что? — удивилась Стрельцова. — Мне-то на Репеича с прибором…

— Ну, Стрельцова! Они весь аппартамент провоняли! Черт бы побрал этих однояйцевых! Ты — сильная женщина! Я верю, что ты сможешь! Ну?

— Блин! Вот достал!

Катька ради прокола прошла в кухню. Басист выглядел в цветочно-розовом интерьере, как кусок говна среди анютиных глазок. Из его рта струился желтый ядовитый дым «Явы».