Емельян Аввакумов - Завещание вурдалака

— Погодите, кажется, я догадываюсь, что было дальше, — подался вперед Павел. — В числе прочих военнопленных его этапировали в СССР?

— Естественно. Потом долго разбирались — кто таков, зачем сдался в плен, почему не пытался бежать… Обычная история. В деле есть протоколы допросов Матвея. Следователь отмечает, что подсудимый упорно молчал, точнее, повторял одно и то же: работал в подсобном хозяйстве у немцев, пас скот, выращивал пшеницу. Дали ему в итоге десять лет — стандартная норма. Отсидел он из них семь, попал под амнистию. На зоне известной личностью был. Его не только заключенные, но и начальство побаивалось. В уголовные авторитеты, правда, не выбился, потому что к этому и не стремился, урок презирал. В пятьдесят третьем великий вождь и учитель умер, и Матвей вернулся в Глинск совершенно другим человеком. Ничего общего с тем, прошлым, Матвеем у него не было. Если что и осталось в нем светлого, человеческого, так это любовь, или, скорее, воспоминание о любви к Карасевой. Пришел, а у нее дочь растет, замужем побывала, хоть и недолго. Матвей к ней попытался пристроиться, да только ничего не вышло. Неизвестно, что между ними произошло, — одни говорят, ссора, другие утверждают, что она его выгнала, едва на пороге увидала… В общем, Матвей дом продал и переехал куда-то за город. Только, похоже, бабушка ваша его раскусила.

— Раскусила? В каком смысле? Катя отвела взгляд, уставилась куда-то в угол. Казалось, она взвешивает слова, прежде чем ответить на вопрос своего собеседника.

— Понимаете, Павел, — наконец решилась она. — Матвей был намного старше Анны. У него до войны уже была семья.

— Мне говорили. Лет пятнадцать, а то и двадцать у них с моей бабкой была разница. И что в этом позорного? От кого он прятался в глуши? Город у вас небольшой, все как на ладони.

— А вот представьте: пятнадцать или двадцать лет разницы плюс немецкий концлагерь плюс ранение и контузия, потом наши места не столь отдаленные… Человек после таких испытаний должен стариком выглядеть.

— А Матвей?

— А Матвей такой же, каким и до войны был. Статный, сильный, ни одного седого волоса. Люди поражались, как он сохранился, а Карасева сразу сообразила, в чем секрет его молодости.

— И в чем же?

— Ну, как? — Брови Кати изумленно поползли вверх. — Вы же только сегодня читали про упырей… Кто пьет кровь живого человека, тому передается чужая жизнь и чужая молодость, так и Матвей.

Павел откинулся на спинку стула.

— И вы в это верите? Вы же образованный человек, Катя!

— Не верила. До тех пор, пока с документами не ознакомилась. Да и что вокруг делается, вижу, не слепая.

— Вы хотите сказать, что Матвей продал душу дьяволу?

— Дьяволу, черту, Вельзевулу, Воланду… Слов много, а смысл один. Важно, что ваша бабушка это поняла.

— И Матвей, как я догадываюсь, стал ее врагом? — уточнил Павел.

— Сказать, что они открыто враждовали, нельзя. Но втайне…

— В чем это выражалось?

— Например, вашей бабушке неоднократно предлагали сотрудничество спецслужбы. Она иногда соглашалась, иногда нет.

— В этом, мне кажется, нет ничего зазорного, — пожал плечами Ткачев. — На Западе многие так поступают. Если человек обладает сверхспособностями, естественно, что государство стремится использовать его дар в своих интересах.

— Это хорошо, если цели у государства благие, — отозвалась Катя. — А если нет…

— Ее склоняли к доносам на клиентов?

— Это далеко не самое страшное, — усмехнулась девушка. — Анна Карасева умела насылать порчу. Ее пытались заставить устранять очень высокопоставленных персон. Но она отказалась.

— Что ж, достойно уважения, — не удержался от комментария Павел.

— Ее многие уважали, хотя толком никто не знал, куда ее возили по ночам. Думали, что лечить городское руководство. Когда же Карасева заартачилась, там, наверху, обратились к Матвею.

— И он оказался более предприимчивым?

— И насколько! Вероятно, ему не хватало лишь старта, некоего толчка. Скоро Сабуров в такие генералы вышел, что у кого угодно бы дух захватило. Хотя чинов официальных не имел, шитый золотом мундир или там ордена за заслуги не носил. Карасева пыталась по-своему противостоять ему, но куда там. На его стороне стояла огромная государственная машина… В общем, в итоге он натравил кого надо на Карасеву. Ломать ее начали с детей…

— Да, мои родители погибли во время автомобильной аварии…

— Похоже, авария эта была не случайной. Однако, несмотря на горе, Анна Антиповна не сдалась. Тогда Матвей взялся за нее как следует.