Г. Зотов - Республика Ночь

…Мардук отступал к дверям, хотя и знал, что это ему не поможет. Он сам приказал страже запереть их изнутри – на случай, если Нергал, как последний представитель экимму, вздумает сбежать. Царевич пытался поднять меч, но руки почти не действовали. Глаза застлала пелена. Он ощущал себя ослабленным, бессильным – как тогда в Висячих садах, перед демоном-Шамашем. Только на этот раз все было намного хуже.

– Отец, такое не могло случиться, – шептал он. – О боги, мне все это кажется… КАЖЕТСЯ! Ведь Хозяин – вовсе не ты, это тень Ликаона…

Смех мертвого жреца смешался с другим смехом – старческим, визгливым и торжествующим. Это смеялся узник Ие-хония: слыша звуки со стороны трона и реакцию Мардука, он догадался, ЧТО происходит. Хохот резал уши пронзительным тембром: пленный царь наслаждался победой.

– Нет, царевич, – извиваясь, веселился Иехония. – ЛИ-

КАОН – ЭТО ТЫ…

В голове у Мардука помутилось. Зазвенев, меч упал на каменные плиты. Он слушал то, что неслось через кашель и хрип, и не верил своим ушам…

– Согласно последнему приказу ха-гадоля, – мелех Иехония то и дело сбивался на истерическое хихиканье. – Тень Ликаона пришла в Вавилон. Скрываясь в окрестных пещерах у города, чей смрадный труп сочится развратом и золотом, впитав в кожу черное зло, спустя годы он наконец-то облекся в плоть и кровь. Но предназначение было иным… Ликаон передавал жажду крови по наследству. Человек, в сердце которого он обязан был вселиться, это ты, царевич. Так решили я и ха-гадоль. Едва лишь душа кровожадного Ликаона вошла в твою грудь, тело мелеха Аркадии обратилось в прах. С тем, в кого первым вселяется подземный дух, обращения не происходит… Ты не чувствуешь ничего, меняются только сны – вот почему тебе снятся океаны крови.

Это твое будущее, Мардук. Твоя кровь отныне проклята. Едва лишь ты смешаешь ее с другой кровью, и все – первый человек, воспринявший ее в своих жилах, превратится в Хозяина: ночное существо, одержимое безудержной жаждой, способное заражать ею новых и новых людей. О, царевич… в Ерушалаиме мы знали обо всех ритуалах вавилонян в честь ваших неправедных богов. На закладке каждого нового храма в Эсагиле [6] Астрономический термин, обозначающий малые звезды. Самый известный «желтый карлик» – опасное для вампиров Солнце. царь и его старший сын режут себе руки. Сжимают ладонью ладонь, смешивая кровь, а потом ее капли кладутся в фундамент святилища. Твой отец, Навуходоносор, очень религиозен… в Эсагиле уже пятьдесят три храма, чьи камни покоятся на крови царя царей. Вспомни, когда ты в последний раз резал руку? На закладке храма славной богини Иштар?

Ответом на вопрос было полнейшее безмолвие.

– Мы были уверены, – обессилев, хрипел слепой узник. – Чужаку невозможно пробиться к Навуходоносору: слишком, уж слишком много охраны. А ведь для вселения в тело Ликаон обязан подойти к человеку вплотную, коснуться его. Наследник же трона в Вавилонии всегда свободно передвигается по дворцу. На царевичей никогда не покушались. Я не знал, кто это будет. Мелех Аркадии получил от Навина задание вселиться в душу первого сына царя. ТЫ ЗАРАЗИЛ СВОЕГО ОТЦА ПРОКЛЯТИЕМ ЛИКАОНА. Сделал так, что он превращается в волка. Убей же меня прямо сейчас. Моя месть завершена – отныне Вавилон обречен.

…Царевич почти потерял сознание: все происходило как в бреду. Его туловище превратилось в мешок с потрохами, руки безвольно болтались вдоль тела. Язык не желал повиноваться: он мычал, но не мог открыть даже рта – слюна склеила зубы, словно строительный раствор. Сквозь сияние ярких звезд Мардук наблюдал: огромный волк подошел к Нергалу и заговорил с ним человеческим голосом… голосом его отца.

– Спасибо, жрец, – щелкнул клыками черный монстр. – Отныне – я твой вечный должник. Нас осталось только двое, и мы обязаны начать дело заново. Работы будет много. И я знаю, что смогу рассчитывать на тебя.

Нергал склонился перед Хозяином, облобызав каждый коготь.

– Беспросветная ночь накроет весь мир, – прорычал волк. – Мы окажемся его полноправными властителями. О чем еще можно мечтать? Конечно, жрец – тебе хорошо бы отдохнуть. Но нам пора за работу. Время не ждет.

Он повернул голову в сторону слепца, сидящего на ступенях трона: тот раскачивался из стороны в сторону, сухие губы кривились в улыбке.

– Тебя никто не собирается убивать, Иехония, – отчеканил Зверь. – Я оставлю мелеха Иудеи служанкой на нашем празднике. Мы обратим твое тело, но ты не станешь одним из нас. Сделаешься жалким рабом, каким был и при жизни. Ты хотел отомстить? Извини, не получилось. Раньше я был царем Вавилона, а теперь превращусь в бога – повелителя Вселенной.