Array Array - Демон-император

Додумать мысль он не успел. В каморку ввалилась целая толпа. От них разило перебродившей брагой, мочой и мокрой шерстью. Артур стал дышать ртом. С изумлением ощутил, как ослабли путы на ногах. Проволоку сняли, но щиколотки затекли так, что самостоятельно встать он долго не мог. Вместо проволоки на ногах защелкнули кандалы с гирей. Руки развязывать не стали, накинули на шею удавку, так и повели, согнувшись, с пудовой трубой за спиной.

– Камико! – он не видел, что происходит сзади.

– Артур-сан, я здесь. Я сказала им, что без меня некому перевести… Артур-сан, они отняли у хозяйки ее мешочек со священной пищей!

Он тщетно пытался запомнить дорогу. Большое убежище было выстроено крайне упорядоченным образом, но здешние обитатели здорово «потрудились» за полтораста лет. Многие стены и потолки отсутствовали, образовались вертикальные шахты, по которым на цепях и веревках поднимали грузы. Централизованное отопление сменилось сотнями мелких буржуек, тяга в дымоходах оставляла желать лучшего, лопасти вентиляторов крутили вручную. Поэтому потолки покрывал толстый слой сажи. Под ногами хрустели отложения, кое-где «культурный» слой мешал закрывать двери. Убежище строили с размахом. Темноту прорезали настоящие проспекты, с высокими двускатными потолками, двойным рядом ламп и оранжереями. Встречались схематичные рисунки бассейнов и спортзалов, кафетериев и детских игровых площадок. Из грузовых шахт крючьями выхватывали ящики с грузами и платформы с ранеными, молниеносно перекидывали на тачки и тележки. Навстречу раненым спешили свежие бойцы. На каждом этаже стояли дежурные с повязками и пистолетами, покрикивали в переговорные трубки. Грохот разрывов доносился все глуше, но дважды гасло освещение. Тогда старший тюремщик останавливал процессию, заставлял прижаться к стенке.

Артур не мог понять, отчего у местных развилось это странное уродство – тяжелая удлиненная челюсть, дающая схожесть с собакой. Зато слепота здесь тоже была явлением обычным. Многие жители копошились в своих норах, не пользуясь вообще никакими источниками света. А на следующем ярусе пленников снова встречали яркие фонари, относительно чистые циновки и даже музыка!

Однажды, вывернув шею, Кузнец заметил нечто вроде конференц-зала. Кресла и столы давно употребили в костер, зато на сцене прыгали и притоптывали три особи женского пола, в бесформенных цветастых лохмотьях. Человек сорок детей и подростков разного возраста с интересом внимали представлению. Прежде чем его пинками погнали дальше, Кузнец успел подумать, что для глупых дикарей тут все слишком умно организовано. Вплоть до фронтовой самодеятельности и детских интернатов.

Его тащили все ниже и глубже, пока не стало совсем безлюдно. Последние три яруса охранялись особо тщательно. Тюремщиков издалека окликали, освещали фонариками, спрашивали пароль. Артур слышал, как за спиной с лязгом смыкались стальные двери. Стало очень сыро, на мокрых потолках зазеленели разводы лишайников.

А потом он очутился по колено в холодной воде, с развязанными руками и в полной темноте. Камико была рядом, он нащупал ее руку. Больше никого вокруг, на сотни квадратных метров. Высоко над головой втянули лестницу и заперли люк.

– Девочка, ты как?

– Со мной все хорошо. Только надо покушать.

– Камико, я виноват, не должен был тебя слушать. Не поперлись бы за вашей безумной бандершей…

– Артур, ты вел себя, как велел долг. Я благодарна тебе за все, – она поцеловала его руку.

– Потерпи, прошу тебя, мы выберемся. Кстати, ты не в курсе, зачем нас сюда кинули? Здесь нет никакой живности, даже пиявок.

– Ты слышишь, как тихо? Артур, разве бывает так тихо?

Артур размял плечи и пальцы. После хирургии колдунов Асахи раны затягивались удивительно быстро. Еще минуту назад жутко «стреляли» рубцы от ожогов, и вот уже заросли свежей корочкой. Ребра гудели, но он уже мог вдохнуть в полную силу. Он пошевелил челюстью, ощупал лицо. Выбили два зуба. Кровь уже остановилась, зато синяки завтра будут во всю харю, сказал он себе. Если завтра наступит.

– Слишком тихо, – согласился он.

Внезапно он понял, что отчетливо слышит биение двух сердец. Двух своих сердец. Сердечко Камико работало иначе. Не стучало, а словно всхлипывало…

И больше ничего, полная, абсолютная тишина. Невероятная тишина для титанического сооружения, в котором по металлическим сочленениям должны были передаваться раскаты взрывов, выстрелов и топот сотен ног. Артур прикрыл обычный глаз. Ночное зрение высветило удивительную картину. Ровная поверхность воды, вдалеке неясные очертания колонн. Но никаких опор вблизи не наблюдалось. Казалось, что волшебным образом их обоих перенесли в центр громадного мертвого моря и вдобавок мгновенно заморозили в море всю воду. Потому что он не мог пошевелить ногами. Вода превратилась в камень.