Клайв Баркер - Эвервилль

Он воззрился на вилку в изумлении, словно не чувствовал боли, а потом ударил Фебу наотмашь, и она отлетела к двери. Из ранки текла кровь, но Мортон не стал тратить время и вынимать вилку.

— Гребаная потаскуха! — заорал он и двинулся на нее, как грузовик, потерявший управление.

Она попятилась в коридор. Входная дверь была открыта нараспашку. Феба могла бы постараться выбежать раньше, чем он ее догонит, но это означало бы бросить Джо. Бог знает, когда она найдет кого-нибудь и приведет на помощь и что еще за это время произойдет.

— Стоять, — приказал Мортон, понизив голос почти до шепота, хриплого, как рашпиль. — Ты заслужила это, — проговорил он почти спокойно. — Ты сама знаешь, что заслужила.

Она окинула взглядом узкий коридор, где располагалась ванная, и, когда он пошел на нее, метнулась туда и попыталась захлопнуть дверь. Но не успела. Мортон просунул руку сквозь щель и вцепился ей в волосы. Феба навалилась на дверь всем своим весом, прищемив его руку. Он заорал от боли и ярости, осыпая Фебу потоком ругательств. Он пинал дверь и тянул в щель ободранную до крови руку, помогая себе коле ном.

Феба не смогла бы удержаться, ее босые ноги скользили на плиточном полу. Через несколько секунд он откроет дверь и убьет ее, нет сомнений. Тогда Феба закричала во весь голос, и вопли ее затопили крохотную ванную. Если сейчас никто не придет на помощь, будет поздно.

Вот уже и лицо Мортона просунулось в дверь, влажное от пота и белое, как кафельная плитка.

— Открой! — хрипел он, толкая дверь. — Все равно откроешь-

При этих словах дверь распахнулась. Бежать Фебе было некуда, и он это знал. Он остановился, окровавленный, задыхавшийся, и окинул ее взглядом с ног до головы.

— Ты шлюха, — заявил он. — Жирная, грязная шлюха. Сейчас я оторву твои гребаные сиськи.

— Эй! — крикнул Джо.

Мортон оглянулся. Джо стоял на пороге комнаты, цепляясь за косяк.

— Еще не сдох? — удивленно спросил Мортон и пошел к нему.

До конца своих дней Феба так толком и не сможет вспомнить, как все произошло. Она двинулась вслед за Мортоном, чтобы оттащить его или хотя бы задержать, пока Джо не выберется из квартиры, — на это ее сил хватило бы, она была уверена. Но она успела лишь схватить Мортона за плечо, когда Джо оторвался от двери и преградил ему путь. Может быть, он его ударил; может быть, Мортон сам споткнулся и не устоял на ногах, потеряв силы от потери крови; может быть, Феба заставила его упасть, навалившись всем своим весом. Так или иначе Мортон упал, но даже в падении пытался вцепиться в Джо. Он рухнул на пол со странным хрустом и вскрикнул. Больше он не встал. Ноги его задергались. Потом он замер.

— Гос… по… ди, — сказал Джо и отвернулся от Фебы. Его вырвало.

Феба осторожно подошла, все еще опасаясь, что Мортон вот-вот поднимется. Из-под плеча у него натекала лужица крови. Вилка! Феба и забыла об этом!

Она перевернула Мортона на спину. Он еще дышал, но дыхание походило на спазмы, от которых все тело с головы до ног пронизывала судорога. Вилка вошла в грудь наполовину, дюйма на три.

Джо поднялся и вытер рот тыльной стороной ладони.

— Нужно вызвать врача, — проговорил он и скрылся в комнате.

Феба пошла за ним

— Погоди, погоди, — остановила она его. — Что мы им скажем?

— Мы им скажем правду, — ответил он.

Он нашел среди обломков телефон, вырванный из розетки. Морщась от боли, он хотел включить его, но остановился и посмотрел на Фебу, торопливо надевавшую белье:

— Меня заберут, детка.

— Это несчастный случай, — возразила она. Он покачал головой:

— Не поверят. У меня уже были проблемы.

— Ты о чем?

— У меня уже есть судимость — ответил он. — Нужно было тебе сказать.

— Мне без разницы, — отозвалась она.

— А зря, — резко бросил он. — Из-за этого все наперекосяк.

Он наконец нащупал розетку, но она была вырвана с мя сом.

— Ни черта не получится, — сказал он и швырнул телефон в груду разбитой мебели. Он поднялся, по щекам у него текли слезы. — Прости меня, — произнес он. — Прости…

— Лучше уходи, — сказала она.

— Нет.

— Я позабочусь о Мортоне. А ты иди.

Она уже натянула юбку и теперь застегивала блузку.

— Я им все объясню, устрою его в больницу, а потом мы с тобой уедем.

Она и сама с трудом верила в это, но ничего лучшего не пришло в голову.

— Я серьезно, — настаивала она— Одевайся и иди!

Она вышла в коридор, Мортон больше не дергался, а бор мотал себе под нос ругательства, то и дело сменявшиеся бес связным, каким-то детским лепетом; вот только изо рта у него текли не молоко, не слюна, а кровь.