Витамина Мятная: Мертвая Академия. Дилогия

По серой шерсти я узнала его. Танатос! Мой друг тоже жив!

Зверь не решался шагнуть вперед, лапа замерла в воздухе. Нос втягивал запахи, принюхиваясь, оборотень подозревал ловушку и не напрасно.

Я поняла: моя одежда, сваленная в кучу в центре, приманка, нас с Наггом волк не видит. Оборотень, почувствовав мой аромат, не сможет остаться на месте, альфа не в состоянии развернуться и уйти, если унюхал свою самку. Он войдет в западню.

Рядом с моим ухом замер Нагг. Губы некроманта предвкушающе приоткрылись, глаза не отрывались от волка. В ожидании добычи хищник затаил дыхание, замер.

— «Стой! Не надо!» — попыталась закричать я, но чешуйчатая ладонь зажала мой рот, предупреждая отчаянный крик.

Волк шагнул.

Лязг! Тиски капкана сжались на волчьей лапе. Короткий вой и визг огласили подземелья.

Я зажмурилась, а змей убрал руку с моих губ и возликовал. Торжествующий хохот долго метался под сводами темницы.

Тихий смешок над моим ухом и шепот, обдавший мое ухо жаром:

— Умница девочка! — В довершение противный поцелуй как награда за выполненную приманкой работу.

— Оборотни туповаты и лишены осторожности.

Танатос рвался, прикованный за лапу к полу, короткая цепь с капканом на конце уходила в глубокое подземелье и была из чистейшего серебра толщиной с ногу взрослого человека. Вокруг лапы перевертыша курился дымок, медленно поджаривая кожу вервольфа, прожигая до мяса.

— Мразь! — выкрикнула я, дернув головой, не желая, чтобы некромант до меня дотрагивался своими отвратительными губами.

— Селена! Подойди ко мне!

Из-за алтаря вышла ундина в ритуальных некромантских одеждах.

— Ты готова? — спросил у адептки Нагг.

— Да, мой Лорд! — ответила та.

— Селена, помоги мне! — взмолилась я. Но ундина была безучастна к моим крикам.

— Неужели ты думаешь, что она тебя послушается? Моя прелестная куколка подчиняется только своему хозяину.

— Но почему Селена? — простонала я. — Мы никогда не ладили, но помогать ему…

— Потому что я тот, кто ее воскресил, — прервал меня Лорд, — после того как она добровольно утопилась, чтобы спасти свою деревню. Не пожелала, чтобы ее младшую сестричку отдали богу реки в вечные невесты, и заняла ее место. Гордячка самолично шагнула в омут, не проронила ни одной слезинки, ни одного слова мольбы. Труп достался мне вместе с не отлетевшей душой. С момента воскрешения она и телом, и душой принадлежит мне. Кому ты служишь, рыбка моя?

— Вам, мой Лорд! — спокойно ответила русалка.

— Отлично, — оскалился змей и с размаху вогнал ей в живот нож. Я взвизгнула от неожиданности.

— Нет! — вырвался у меня крик отчаяния и безнадежности.

Нож взлетал трижды, ударяя в уже безвольно вздрагивающее тело.

— Он пропитан парализующим ядом, — поднес клинок к моим глазам и объяснил змей, хотя я не желала ни видеть, ни слышать его.

Ундина, скрючившись, стояла на коленях. В довершение кинжал вспорол грудь ее, выворачивая ребра. Капли алой крови потекли по нежным грудям утопленницы. Она упала сломанной куклой к ногам Нагга. Лорд-змей держал в окровавленной руке стучащее сердце.

— Взятое хитростью, — коротко прошипел некромант и двинулся к алтарю, возложил на него подношение. Часть свечей вспыхнула и погасла. Подземные боги приняли дар.

Нагг повернулся и двинулся к волку, застрявшему в капкане. Оборотень дернулся, понимая, что настала его очередь: если он погибнет, то не сможет мне помочь. В отчаянии он сверкнул глазами в мою сторону и вцепился зубами в свою лапу. Брызнула кровь, я сжала зубы и зажмурилась.

— Смирись! — рыкнул на него змей. — Ей без обращения не восстать, отдай сам, все равно заберу.

Я не сдержалась и завопила:

— Нет, нет! Умоляю, не надо! — Слезы крупными каплями лились из глаз. Я понимала, что утопленница и оборотень давно мертвы, но они не заслужили такой смерти от рук жестокого некроманта, пущенными на черный ритуал.

— Нет-нет? — гаденько переспросил Нагг. — Точно нет?

— Умоляю, не надо! Я сделаю все, что вы хотите!

— Все что угодно? Вернешься ко мне с того света?

Я закивала головой, соглашаясь со всем разом.

— Точно не нужно? Ну хорошо… Хотя нет, я все равно это сделаю, чтобы твоя душа вернулась ко мне наверняка.

Кинжал взлетел над волком и вонзился в мягкую шерсть.

Сталь сверкнула снова и снова.

Я зажмурилась и отвернулась, чтобы не видеть. Но уши все слышали: предсмертный рык, переходящий в затихающий визг.

Это выше меня, это выше моих сил. Я испытывала чувства поражения, бессилия, безысходности.