Ф. Каст: Обманутая

— И я люблю тебя, бабуля, — прошептала я, целуя ее. Потом крепко-крепко обхватила и застыла, глубоко вдыхая ее сладкий лавандовый запах, словно хотела набрать его полные легкие, чтобы потом понемногу дышать им целый месяц до новой встречи.

— До свидания, малышка. Звони мне почаще! — Бабушка еще раз поцеловала меня и ушла.

Я смотрела ей вслед, не замечая, что реву в три ручья. Только когда слезы защекотали мне шею, я очнулась словно от гипноза. Оказывается, я даже забыла о стоявшей рядом Неферет и слегка вздрогнула, когда она протянула мне салфетку.

— Мне очень жаль, Зои, — тихо сказала она.

— А мне нет! — Я с шумом высморкалась, вытерла лицо и только тогда посмела поднять на нее глаза. — Спасибо, что поставили его на место.

— Но я вовсе не хотела прогонять твою маму!

— Вы ее не прогоняли. Она сама ушла. Никто не заставлял ее подчиняться, она сама так решила. Она уже три года только это и делает. — Жгучие слезы снова подступили к горлу, и я торопливо заговорила, пытаясь прогнать их обратно. — Но раньше она была совсем другой! Я понимаю, это звучит ужасно глупо, но я каждый раз жду, что она вдруг снова станет прежней. Но этого не происходит. Иногда мне кажется, что он убил мою маму и засунул в ее тело эту чужую тетку!

Неферет обняла меня за талию.

— Мне очень понравилось, что сказала твоя бабушка. Возможно, когда-нибудь ты сможешь простить свою маму. Твоя бабушка очень мудрая женщина.

Я посмотрела на дверь, за которой только что скрылись все трое.

— Это будет очень нескоро.

Неферет молча сжала мое плечо.

Я подняла на нее глаза. Я была так рада, что она рядом, и снова — уже в который раз! — подумала, как было бы хорошо, если бы она была моей мамой. Потом вспомнила, как месяц назад Неферет рассказала мне, что когда она была совсем маленькой девочкой, ее мать умерла, а отец несколько лет подряд подвергал ее физическому и моральному насилию, и только Метка Богини спасла ее от этого кошмара.

— Вы смогли простить своего отца? — робко спросила я.

Неферет посмотрела на меня и несколько раз моргнула, словно ей стоило больших усилий вернуться в то далекое время.

— Нет. Так и не простила, но когда я о нем вспоминаю, мне кажется, будто это было в какой-то другой жизни… Все, что он со мной делал, происходило с маленьким человеческим ребенком, а не с Верховной жрицей и зрелым вампиром. Для Верховной жрицы и вампира этот человек, как и все остальные люди, не имеет никакого значения.

Неферет произнесла это твердо и уверенно, но в глубине ее прекрасных зеленых глаз я увидела проблеск какой-то старой, мучительной и незажившей боли… И тогда я впервые задумалась над тем, насколько честна Неферет перед самой собой.

Я страшно обрадовалась, когда Неферет сказала, что мне не обязательно оставаться в рекреационном зале до конца вечера. После устроенной родителями безобразной сцены, казалось, будто все смотрят только на меня. «СЕГОДНЯ НА АРЕНЕ! Недолетка с удивительной Меткой и кошмарной семейкой!!!»

Я почти бегом вылетела из зала и направилась кратчайшей дорогой к своему корпусу мимо небольшого внутреннего дворика, на который выходили окна столовой.

Было примерно начало первого ночи. Вас, конечно, удивляет такое странное время для родительского часа? Видите ли, в Доме Ночи уроки начинаются в восемь вечера и заканчиваются в три утра. Конечно, можно было устроить родительский час в восемь или даже чуть раньше, но Неферет объяснила, что хочет дать родителям возможность свыкнуться с Превращением, происходящим с их детьми, и понять, что отныне жизнь тех будет протекать в другом режиме. Но я догадывалась, что тут была и другая причина.

С присущим ей тактом Неферет предоставляла родителям, не желающим видеть своих детей, удобный повод сослаться на неприемлемое для посещений время. Легко и просто. Им даже не придется говорить своим чадам правду: «Я не желаю иметь с тобой ничего общего, я хочу поскорее забыть тебя и никогда не смирюсь с тем, что ты превращаешься в отвратительное кровожадное чудовище!»

Жаль, что мои родители не захотели воспользоваться такой возможностью.

Я вздохнула и свернула на одну из проложенных через двор извилистых тропинок.

Стояла тихая и холодная ноябрьская ночь. Близилось полнолуние, и серебряное сияние луны приглушало желтоватый свет старинных газовых фонарей. Из глубины парка слышался тихий плеск воды, и я машинально побрела на этот звук. Может, журчание фонтана хоть немного успокоит меня и поможет забыться…