Инна Кублицкая - На тихом перекрестке

О сумеречных бесах и сиренах Сузи рассказала Магде назавтра, после того как они отоспались и Ив-Люк отвез их обеих домой к Сузи.

Сумеречные бесы — самые коммерческие существа среди «темного народа». В мелочах они необычайно щепетильны, и их девиз: «Настоящий товар за настоящие деньги». Но своей выгоды они никогда не упустят. Надо полагать, сказала Сузи, что «сумеречное кафе», в которое попала Магда, было одним из коммерческих предприятий сумеречных бесов, устроенное для совершения сделок с черными тенями. Кто такие эти черные тени, которые кормят сирен человечиной, Сузи говорить не стала: «Не знаю и зря болтать не буду». А вот чудовище-бармен оказался, по описанию Магды, очень похож на мурги. А сирены — это потомки отдельной ветви динозавров, каким-то образом попавшие в Приглушенный мир. Зачем нужны сирены? Сузи предложила Магде представить непредсказуемо работающий генератор акустических колебаний в диапазоне от ультра — до инфразвука мощностью от ста пятидесяти до трехсот децибел. Для Магды, которая была не сильна в точных науках, это было пустым звуком, но она вспомнила свист и содрогнулась.

Браслет с письменами, который сослужил Магде большую службу, Сузи посоветовала бросить в море — теперь, по мнению Сузи, он мог принести только вред.

Так Магда и сделала, в первое же воскресенье специально для того съездив в Гаагу.

Парень был какой-то странный.

Он вошел в бар, остановился на пороге, медленно обвел взглядом помещение, потом прошел к стойке и как-то неуверенно вскарабкался на табурет.

Сначала бармен подумал, что парень под кайфом. Однако он скорее был просто чем-то озабочен. Или расстроен.

Время было еще раннее, неурочное, и посетителей в баре было всего ничего: два каких-то типа устроились в дальнем углу за столиком и тихо беседовали, потягивая пиво, да девушка, которую, насколько знал бармен, звали Шано — она частенько забегала в бар перекусить или просто выпить кофе и имела свой кредит, — за другим столиком что-то втолковывала лысоватому пожилому мужчине. Поэтому бармен мог уделить больше внимания странному парню.

Как только не одеваются люди! Бармен всякого повидал в своем заведении, и все же не мог понять, с какой стати молодой человек разгуливает одетым по моде начала века. Вообще-то в моде бармен разбирался не особенно, но покрой пиджака, часы на цепочке, выглядывавшие из жилетного кармашка, трость и смешная шляпа-канотье — такое он видел только в старинных фильмах. Или в фильмах из старинной жизни — словом, в кино. Вот именно, в кино…

— С киностудии? — высказал догадку бармен.

— Угу, — подтвердил молодой человек, проведя глазами по рядам бутылок за спиной бармена.

— Чего-нибудь выпить? — осведомился бармен.

— Коньяку? — предположил молодой человек.

Бармен поставил на стойку пузатую рюмку.

— Поцапались с режиссером?

— Что-то вроде, — вяло отозвался актер. — Э-э… а это не газета у вас? Позвольте?

Парень прислонил трость к стойке и взял газету.

Бармен с любопытством следил, как тот читал; забавный все-таки попался посетитель, у него не только одежда необычная, но и манера изучать газеты: быстро, не задерживая взгляда на каких-то отдельных сообщениях.

Тем временем лысоватый собеседник (Клас Шуман, сыскное агентство «Шуман и сыновья») девушки по имени Шано (Шано Шевальер, сыскное агентство «Мюллер и Шевальер») встал и откланялся.

Еще беседуя с Шуманом, Шано привычно отметила странность парня и краем уха услышала его короткий диалог с барменом, а сейчас, оставшись одна и оглядев «актера» внимательней, решила, что парень, пожалуй, врет. Никакой он не актер, что-то тут другое.

В бар вошел полицейский и, остановившись рядом с «актером», попросил пива. Шано заметила, как дрогнула держащая газету рука парня, но лицо осталось таким же, как и было, — вялым и безразличным.

«У парня проблемы», — подумала Шано. Вся таинственность могла оказаться мыльным пузырем; но Шано не любила терять из виду любопытных людей, не зная их имени и домашнего адреса.