Константин Кузнецов - Душеприказчик

— А кого на нем хоронили? — сам не знаю почему, поинтересовался я.

Филджи пожав плечами, добавил:

— Да кто его знает. Видать разный был народ. Иначе, почему место такое? Я вот, что думаю… Может там люд дурной лежит, оттого все и идет.

Сзади послышался едва различимый шорох, заставивший нас вздрогнуть и обернуться. Я инстинктивно придвинулся к костру и сжал в руке случайно подвернувшуюся палку.

Мы замерли не в силах произнести ни слова. Страх сковал нас, заставив настороженно вслушаться в тишину. И в тот же миг на свет показалась ушастая маленькая зверюшка: толстенькая и пушистая, она на мгновение остановилась, с интересном взирая на исчезающие в темноте искры. Ее черные, словно смоль глазки стали внимательно осматривать все, что творилось вокруг.

— Что за чудо? — прошептал Филджи.

Я в ответ лишь пожал плечами.

Зверюшка была очень симпатичной, но абсолютно мне неизвестной: ни в одной книге, которые я так тщательно изучал в городской библиотеке, мне не встречалось ничего подобного.

— Тихо, не спугни, — прошептал я в ответ, осторожно вытянув руку.

Существо резко отпрыгнуло в сторону и, остановившись, снова внимательно посмотрело на нас.

— Странная зверюга. Ненашенская! — Кажется, возница был удивлен не меньше моего.

— Нааашааа, — тихо пропищало существо.

Мои глаза полезли на лоб.

— Ты слышал? — беззвучно, одними губами произнес я.

Возница, заворожено взирая на зверюшку утвердительно кивнул головой; та в свою очередь совсем не замечала нашего удивления.

— Она что, говорит?

Зверушка отпрыгнула, оказавшись в тени, и ловко взгромоздилась на плече внезапно возникшего перед нами незнакомца. Я только рот успел открыть, как незаметно и тихо к нам подобрался этот человек.

Он был похож на забытого богом попрошайку: старые потрепанные башмаки, вымазанная в грязи куртка и плащ, за плечом похожая на тряпицу изорванная в клочья котомка. Лицо незнакомца также не внушало особого доверия — обветренное, иссохшее как кора дерева, и испещренное глубокими шрамами.

— Вам здесь нет места. Уходите! И я вас не трону, — размеренно произнес незнакомец.

— Троооооннуу, — повторил за своим хозяином зверек.

Не смея произнести ни слова, в поисках поддержки, я посмотрел на Филджи.

— Вот что, господин хороший. Мы вас не приглашали и вы нас не задевайте, — мой защитник демонстративно поводил в воздухе хлыстом. — Забирайте свою говорящую зверюгу, и убирайтесь восвояси. И не вам устанавливать здесь правила…

Однако пламенная тирада возницы, не оказала на незнакомца должного эффекта.

— Я сказал…Уходите!

Возница лишь рассмеялся в ответ. Я тоже попытался улыбнуться, только почему-то мне было совсем не до смеха.

— Ите, — вновь поддержал разговор забавный зверек.

Вскочив, Филджи хлопнул кнутом и, сделал решительный шаг вперед. Не знаю, почему уж он был так уверен, что незнакомец оставит нас в покое. Наверное, именно так себя и надо вести с чужаками на дороге: смело и решительно.

— Идите прочь! Слышите?! Прочь!

Но и в этот раз его слова растворились в ночи — незнакомец даже не пошевелился, а лишь зло сплюнул.

Внезапно поднялся ветер; причем такой сильный, что я едва удержался на ногах.

На лице незнакомца скользнуло едва заметное волнение. Он повернул голову, и только слепой не заметил бы огненную цифру три, которая ярким клеймом красовалась на его щеке.

Я переглянулся с Филджи. Этого взгляда было достаточно, чтобы понять — возница тоже увидел это. Его лицо побелело, и даже в призрачном полумраке ночи, было заметно, как на лбу выступила испарина.

— Убирайтесь! — уже сквозь зубы проскрипел незнакомец.

Сделав стремительный шаг вперед, он ударил тяжелым ботинком по костру, и целый сонм искр разлетелся вокруг, исчезнув в холодном мраке ночи.

Мы летели словно угорелые. Возница дрожащим голосом подгонял лошадей, видимо, совершенно не боясь загнать их до смерти.

Сердце бешено колотилось в груди, мысли путались в голове, и я понятия не имел, что на самом деле произошло. Холодный дождь бил в лицо, но тело даже не ощущало осеннего морозца.

— Куда мы? Куда?! — пытаясь перекричать ветер, гаркнул я во все горло.

— Не спрашивайте меня, господин штудиоз! Не спрашивайте! Святая Мария и подруги ее небесные… — донеслось мне в ответ.

Последнюю фразу он произнес уже чуть тише, но и тогда я смог разобрать слова оберегающей молитвы.

Мимо меня калейдоскопом проносились поля и овраги, крохотный деревянный мост и нескончаемый покошенный забор кладбища — а голос возницы, выкрикивающий предостерегающие молитвы разлетался по округе все громче и громче.