Дино Динаев - Собака Кантерсельфа

Майор продолжал падать, и пули веером брызнули над ним, кто-то там заорал дурным голосом, поймав не причитающийся ему подарок. Шорохов выстрелил в ответ, и пакет, надетый поверх оружия, вспыхнул факелом. Он должен был попасть, но Прыг-скок с непостижимой реакцией укрылся за спинами оторопевших женщин.

Майор выстрелил ему в ноги и на этот раз даже вроде попал, потому что Прыг-скок упал на колено, но это оказался временный успех, воспользоваться которым он не сумел, потому что убийца швырнул на него одну из женщин. Тетка весом килограммов за восемьдесят тараном врезалась в него, выбивая пистолет и заставляя сделать неприцельный выстрел в потолок. Оружие упало недалеко, но стоило ему за ним потянуться, как на него свалилась еще одна женщина. Она оказалась легче предыдущей, и майору удалось бы ее спихнуть, но тетка компенсировала хрупкость невероятной цепкостью, на него словно сбросили обезумевшую кошку, женщина вцепилась в него, визжа. Убийца прицелился в них обоих, чтобы нашпилить одной эффектной очередью. Щелкнул курок, в серпере кончились патроны.

Майор на мгновение поймал его озверелый взгляд, и понял, что увидит его сегодня ночью в кошмарном сне. Прыг-скок отбросил бесполезное оружие, сплюнул и взбежал по пандусу, исчезнув за болтающимися лентами. Некоторое время Шорохов тупо смотрел на пулемет с торчащими рогами магазинов, в которые умещались сто двадцать патронов, но не хватило одного для майора персонально.

Услышав выстрелы, гаишники наверху произвели ряд последовательных и глубоко ошибочных действий. Покинул машину только Шабров, Халюта же, как ни в чем не бывало, остался сидеть за рулем, вместо того, чтобы обоим как можно быстрее укрыться за корпусом машины и вызвать подкрепление. Шабров с деловым видом направился к входу в подвал с колышущимися тяжелыми лентами, полагая, что бандюгана прищучили, так как он узнал по звуку табельный умхальтер, а серпер с глушаком попросту не услышал, затерянный в остальном белом шуме.

Он был настолько беспечен, что поначалу не обратил внимания на появившегося из-за трепещущего на сквозняке полога работника рынка в синем халате. Слишком поздно пришло прозрение, что не может человек вот так неспешно удаляться от места, где только что шмальнули из умхальтера 38 калибра.

– Документы! – потребовал старшина, глядя на стремительно сокращающееся между ними расстояние.

Так как Прыг-скок не думал подчиняться, Шабров сунул руку к кобуре, но было уже поздно. Убийца железной пятерней перехватил его движение, а второй рукой несколько раз со страшной силой ударил в лицо, с хрустом сминая кости. Боль была невыносимая и до того как умереть от осколков кости, разрушивших часть мозга, Шаброву пришлось ее перетерпеть. Убийца аккуратно подтолкнул в спину тело с изуродованным гримасой лицом, отправляя за трепещущий занавес, превратившийся в саван. Потом направился к патрульной машине. Сержант Халюта воспринял его появление спокойно. Сам момент скоротечного столкновения он прозевал, как фатально прозевал многое другое. Приближающийся мужчина не волновался, взгляд его паучьих глаз был спокоен, а одежда служителя рынка, а также что он не был остановлен напарником, говорило о том, что парень идет по своим делам. Как раз подъехала грузовая машина с товаром. Едва Прыг-скок миновал патрульную машину, сержант потерял к нему всякий интерес. Как раз волна Морского радио пропала, а песню передавали хорошую. Ее еще по телику пели три грудастые девицы. Радио конечно не телик, но хоть представить можно. Поэтому когда клацнула открываемая дверца, Халюта скорее возмутился наглости того, кто посмел помешать его удовольствию, чем испугался или там насторожился. Хотя нельзя говорить про мента, который пять лет возил и задерживал всякую шпану, что он мог испугаться на шум открываемой дверцы. На этот раз ему не повезло, потому что тот, кто молча заглянул в кабину, был опаснее всей той шпаны, что он возил пять лет, вместе взятой и собранной в одну убойную команду. Убийца просунул обе руки в кабину, одну под подбородок сержанту с внутренней стороны, другую чуть повыше уха с внешней, и стал давить получившийся рычаг. Раздался треск, и позвонки шеи начали расходиться. У Халюты, при захвате неловко уткнувшегося лицом в пыльный рукав халата, рот наполнился слюной вперемешку с кровью, которую он захотел сплюнуть и отвернул голову, отчего смещенный позвонок прострелил острой болью до самых пяток. Гаишник забился в кабине словно птица. Убийца перехватил голову жертвы поудобнее за затылок, отчего казалось, что он погладил его, и даванул еще раз, умело и сильно. Раздался более сильный сухой треск, и позвонки окончательно разошлись. Когда убийца вынимал Халюту из кабины, голова его болталась на одной коже.