Ливи Майкл - Камень ангела

Мужчины толпой переходили от одного кабака к другому, распевая во всю глотку. Сьюзен ловко пробиралась между ними, не переставая болтать.

— Лучше предоставьте мне вести переговоры, когда мы туда придем. Миссис Баттеруорт последнее время не в духе: ее должны оштрафовать в суде. Но вторая служанка, Пеги — ее сейчас нет — беременна, и нам всем несладко приходится. Так что работы уж точно хватает, коли есть охота; и, по крайней мере, мальчик может поднять бочку с водой. Верно, миссис? — обратилась она к сердитой старухе в дверях.

Та сидела на своем пороге, опустив подбородок на руку, и не ответила Сьюзен, продолжая смотреть перед собой бессмысленным взглядом и что-то бормотать под нос.

Сьюзен остановилась возле дома, где они впервые встретили Сьюзен. Это было самое запущенное здание из всех и ниже, чем соседние. Оттуда вырывались струи горячего воздуха и пахло чем-то жирным. Часть конька на крыше, по-видимому, провалилась внутрь, грязные освинцованные окошки были крошечными, в некоторых местах выбиты стекла. Густой дым валил из накренившейся трубы, а изнутри доносились хриплые голоса, горланившие песню.

— Заведение миссис Баттеруорт! — сообщила Сьюзен.

Девушка ввела их в дом. Дверь была такой низкой, что Саймон ударился головой о притолоку. Они сразу же попали в темноту, дым и гам. Проталкиваясь в тесноте, Саймон крепко держал мать за руку.

Пол был скользкий. Сьюзен прокладывала себе путь локтями, покрикивая на посетителей пивной: «Прочь с дороги! Нечего распускать руки!»

Комната освещалась только большим очагом у дальней стены и двумя лампами в оконной нише. Хлопья сажи падали в огонь, и из очага шел дым, а поскольку все к тому же еще и курили, в комнате было очень душно. Один мужчина взгромоздился на стол и распевал «Перси Нортумберлендского». Это была известная песня, и несколько человек к нему присоединились. Сьюзен повела Саймона с матерью через дальнюю дверь на кухню, где тоже горел огонь в очаге. Вокруг были развешаны почерневшие кастрюли, а над пламенем висел большой железный котел. Сьюзен поставила бадью с водой на пол и помешала в котле деревянной ложкой.

— Я только схожу за хозяйкой, — сказала она. — Присядьте.

Саймон посмотрел на мать. Ему хотелось задать множество вопросов, главным образом насчет еды, но она лишь покачала головой, притоптывая в такт музыке. Саймон уже подумывал, не присесть ли ему, как вдруг услышал голос:

— Да уж, не очень-то ты торопилась!

Голос был грубый и низкий, совсем как мужской; но когда Саймон поднял глаза, он увидел массивную фигуру женщины, заполнившую дверной проем. На ней была синяя юбка, подвязанная на талии толстой веревкой, с которой свисала огромная связка ключей. Чепчик на голове отсутствовал, а темные волосы были распущены. Сквозь массу волос, свисавших на лицо, Саймону удалось рассмотреть лишь два черных глаза, пристально глядевших на него. Сьюзен вошла вслед за нею в комнату; рядом с хозяйкой она выглядела как воробышек подле большой жирной гусыни. Женщина резко остановилась в нескольких шагах от него с матерью.

— Кто это? — спросила она Сьюзен, не сводя глаз с Саймона и Мари.

— Новые работники для вас. Это миссис Пеплоу, — мать Саймона присела в низком реверансе, — и ее сын, Саймон.

Мари дергала Саймона за руку до тех пор, пока он не сообразил поклониться. Но на женщину это не произвело впечатления.

— Гм-м-м! — произнесла она.

Из другой комнаты послышался возмущенный голос:

— Все пиво высохло, что ли?

Миссис Баттеруорт повернулась и так рявкнула, что задребезжали все кастрюли.

— Придержи своих лошадей, понял? У меня всего одна пара рук! — Затем она обернулась к Сьюзен и приказала:

— Выстави их отсюда. — И она направилась было в зал пивной.

— Погодите минутку, — взмолилась Сьюзен. — Они здесь, чтобы помочь нам. Мы же совсем сбились с ног за эту неделю. Только не говорите, что в доме нет работы!

До них снова донесся мужской голос:

— Что же ты за трактирщица, если не можешь подать пиво?

— Этот не отлепится от пивной кружки даже в аду, — заорала миссис Баттеруорт и перенесла свою тушу через порог, кивнув в сторону Саймона с матерью: — Чтобы их тут не было, когда я вернусь!

Мать Саймона повернулась к дверям, собравшись уходить, но Сьюзен схватила большой засаленный передник.

— Вот, — обратилась она к матери Саймона, — надевайте.

— Но… ваша хозяйка, — возразила Мари.

— Не обращайте на нее внимания! Я стерла ноги, работая всю неделю за троих. Если она воображает, что я собираюсь продолжать в том же духе, то ошибается. Эй, послушай-ка! — обратилась она к Саймону. — Ты можешь разложить жаркое в миски?