Мария Барышева - Коллекция

— Интересно, есть ли здесь крысы? На первых этажах таких домов всегда что-нибудь да водится.

— Крысы вряд ли, а вот мыши есть точно.

— Откуда такая уверенность?

— Оттуда, что на одну из них я как раз сейчас смотрю.

Кира резко обернулась и успела увидеть блеснувшие крохотные бусинки глаз и маленький серый комок, который метнулся к щели между раковиной и стеной и пропал. Она наклонилась и заглянула под стол, потом наскоро обмахнула взглядом кухню. Мышей Кира не боялась, но хорошо осознавала все неприятности, которые могут доставить эти маленькие грызуны.

— Значит, придется заводить кошку, — решительно сказала она, выпрямляясь. Стас недовольно поморщился.

— Не люблю кошек, вообще-то. Когда они на улице, то пожалуйста, а вот в доме…

— Ну, тогда будешь ловить мышей сам! От них нужно избавляться как можно быстрее — изгрызенные продукты, зараза…

— Ну, раз так сурово, то заводи, — удрученно произнес брат. — Только нормальную дворовую кошку, а не какого-нибудь там элитного перса, который будет целыми сутками валяться на диване и предаваться самосозерцанию, а ты будешь бегать вокруг него с мисочкой вареной курятины и уговаривать откушать.

— А ты большой специалист в этом вопросе! — Кира засмеялась.

— У моей подруги был перс. Такая сволочь!.. — Стас вклеил крепкое словечко. — Инка с него пылинки сдувала… И не дай бог было случайно наступить ему на хвост — казнили бы сразу, без зачтения приговора. А звали его Вениамин Рудольф Четвертый.

— Жуть! — отозвалась Кира, потом посмотрела на верх одного из шкафов, и ее улыбка слегка увяла. Там стоял канделябр с тремя свечами — пыльный, окутанный серебристыми паутинными нитями. Между двух свечей висел паучок, покачиваясь от врывающегося в открытую форточку ветерка. Уже третье место, где обнаруживаются свечи. Это наводило на нехорошие мысли, касающиеся перебоев со светом.

— Ну, пошли, осмотрим остальные покои, — предложил Стас, почесывая затылок. — Только по этому участку коридора — до ванной — иди осторожней — пол на ладан дышит.

Когда они остановились перед очередной закрытой дверью, заслоненной шелестящей бамбуковой занавесью, Стас великодушно повел ладонью.

— Не хочешь ли войти первой?

— Боишься? — Кира насмешливо блеснула зубами.

— Опасаюсь, — аккуратно поправил ее Стас. — В этой квартире слишком много самопадающих предметов.

— И это говорит мужчина! — Кира презрительно фыркнула, раздвинула занавесь и толкнула дверь, отворившуюся в маленькую спаленку. Темные шторы на окне были плотно задернуты, и она включила свет, и первым, что ей бросилось в глаза, были два канделябра, стоявшие на невысоком шкафчике. Эти были красивыми и казались более дорогими, чем виденный на кухне. В гнездах сидели наполовину оплывшие свечи.

— Смотри, Стас, опять свечи.

— Угу, — рассеянно отозвался тот, разглядывая комнатку. Односпальная кровать возле стены, закрытой пыльным, выцветшим ковром, тумбочка, бра в виде цветка лилии, платяной шкаф, сложенная гладильная доска, трюмо, закрытое простыней, два стула, через спинку одного из которых был переброшен халат, резко выделяющийся на фоне прочей обстановки — старой и потрепанной. Халат бледно-розового шелка, казался новым, надеванным всего лишь несколько раз, и очень дорогим. Кира, не выдержав, взяла его и погладила тонкую матово блестящую ткань ладонью. Шелк мягкими складками струился со сгиба ее руки — красивый, прохладный, и от него тонко пахло сандаловым ароматом. Полно те, да может ли подобная вещь принадлежать пенсионерке?! Может, кто-то его здесь забыл?

Да, да, забыли — молоденькая бабулина состоятельная подружка, с которой они вместе устраивали оргии в прыгающем свете десятков свечей! Может, хватит генерировать глупости, Кира Константиновна?! У тебя хватает забот поважнее шелковых халатов злобных старушек, составляющих нелепые завещания!

Кира сердито бросила халат обратно на стул, но тот соскользнул и, словно живой, свернулся на полу. Она наклонилась и подняла его, чувствуя странное раздражение, словно хулиганка, которую директор заставил извиниться перед ненавистным учителем. Стас уже хлопал дверцами и ящиками шкафа, не обращая на нее внимания, и она подошла к нему.

— Чего нашел?

— Да ничего — всего лишь куча тряпья, — ответил он с таким явным разочарованием, что Кира удивленно на него посмотрела.

— А что ты ожидал?

— Золото-брильянты, чего ж еще?! — на его лицо вернулась знакомая усмешка. — Но их здесь нет. Странно, правда?