Сергей Кириенко - Гулы

— Ты слышал, что я говорил комиссару? Я убью его, а потом доберусь до тебя. Ты выбрал очень неудачное место, тахши: с горы есть только одна дорога — в долину.

Аз Гохар ответил без паузы:

— Не спеши, гул, ты еще не ушел с этой площади.

— Все уже кончено, — сказал Вассах. — Твои люди не смогли сделать то, что ты им приказал… Этой ночью я говорил тебе, что город окажется в моей власти — так и случилось. Тебе удалось убить Вновь Рожденных, но ты не сумел сделать самого главного — у меня еще осталось достаточно слуг. С ними мы повторим то, что не вышло в Террено, только на этот раз учтем все ошибки и не дадим твоим детям нам помешать. Через минуту я убью комиссара, а потом мы найдем тебя, и ты заплатишь за каждого, кого уничтожил на кладбищах!

Резко умолкнув, Вассах еще глубже заглянул в глаза комиссара, словно раньше его хотел услышать ответ. Через мгновение Аз Гохар произнес:

— Ты помнишь, что я говорил этой ночью? Я сказал, что останусь в Террено и возьму твою жизнь… Так вот, я сделаю это.

— Ты ничего мне не сделаешь: твои люди тебя подвели!

— Нет, они сделали то, что должны были сделать… — Внезапно из голоса Аз Гохара исчезли холодные нотки. — Комиссар, вы меня слышите?

Гольди с трудом выдавил:

— Да.

— Простите меня, комиссар, но вы должны это знать: отправляя вас в центр Террено, я знал, что взорвать цистерну вы не сумеете…

Что-то шевельнулось в голове Гольди, когда он услышал это, и одновременно исказилось лицо у Вассаха.

— Помните: я просил вас показать руки на смотровой станции? — продолжал Аз Гохар. — Тогда я прочитал ваше будущее, комиссар. Позже я узнал будущее синьора Борзо — у вас одинаковый конец, комиссар: вам обоим суждено умереть от огня… Когда на заводе мы спорили, кому отправляться на площадь, я уже знал самое главное: никому из нас не удастся отогнать машину на пьяцца дель Фуоко, уйти с нее и взорвать мину, мое будущее мне также известно. Поэтому единственным выходом было принять ваше предложение, комиссар, тем более что вы сказали, что можете «слышать»…

Из горла Вассаха вырвался хохот:

— Он подставил вас, комиссар! Побоялся идти на площадь сам и подставил!

— Вы сделали единственно возможное в сложившейся ситуации, — протянул Аз Гохар, словно не слышал Вассаха. Внезапно его голос стал тише. — Все кахмары попадают в рай, комиссар. Вы стали кахмаром сегодня и за то, что сделали, попадаете в рай…

— Он попадет в ад! — прорычал Вассах. — Он ничего не сделал, поэтому будет гореть!

— Сейчас я скажу вам то, что вы не должны были знать, — продолжал Аз Гохар. — Я боялся, что в случае, если бы вас подвело ваше чувство и гулы вас захватили, они могли прочитать это в вашем сознании и ничего бы не вышло… Помните наш разговор на заводе — сразу же после того, как приехали синьоры Пальоли и Борзо? Синьор Борзо сказал, что привез дистанционные мины. Три из них я установил на машины — по одной на каждый тягач, однако была и четвертая…

Слушая старика, Гольди заметил вдруг, как с лица Плацци схлынула ярость — ее сменила тревога.

— Я установил эту мину на тягач, который должен был отправиться в центр Террено, но не под днище машины, как на все остальные, а внутрь цистерны…

Внезапно серое лицо Вассаха Гула стало угольно-черным, и комиссар понял, что оба они уже знают, что скажет через секунду старик.

— Радиус действия пульта был мал, но я подключил его к схеме рации, и теперь сигнал может передаваться на километры…

Изо рта Вассала вырвался вопль.

— Я знал, что вы не сумеете уйти с площади и взорвать мину, комиссар, — повторил Аз Гохар, — поэтому подстраховался.

Внезапно Вассах сделал большой шаг назад. В следующий миг он крикнул что-то на шипящем языке, и строй гулов дрогнул, державшее Борзо существо отпустило его, и окровавленный человек рухнул на камни.

— Простите меня, комиссар, но я должен был это сделать. Всю жизнь я посвятил борьбе с гулами и не мог дать им шанса уйти из Террено…

Неожиданно державшие его руки разжались, Гольди почувствовал, что ноги не держат его, и, покачнувшись, упал. Через мгновение все тело прорезала резкая боль, но он разобрал:

— Мы еще увидимся, комиссар: все кахмары попадают в рай, помните это!

Внезапно комиссар осознал, что не чувствует страха — была лишь усталость и желание, чтобы все это кончилось, а еще — чтобы гулы не ушли с этой площади. Глядя на бегущих от фонтана существ, он прошептал:

— Сделайте это, Бен… Сделайте, пока не поздно!