Алексей Атеев - Аватар бога

– Ну да. А ты, значит, сразу потащил его сюда. – Алевтина перевела взгляд на Шурика.

– Так ты же сама… – Барабанщик совсем смутился и даже покраснел, что можно было определить лишь по ушам, поскольку бледное лицо плохо передавало смену чувств. Это «ты же сама…» насторожило Толю. И барабанщик понял, что ляпнул глупость. Он вскочил с табурета и попятился к двери.

– Сядь на место! – небрежно произнесла женщина. – Ладно, – вновь обратилась она к Толе. – Позвольте узнать, какую сумму вам посулил некий Дамкер?

Толя хотел возмутиться и сказать, что это их с Дамкером личное дело, но почему-то вымолвил совсем другое:

– Дал сто долларов, а потом, когда разыщу Райского, пообещал еще столько же.

– Сумма, прямо скажем, небольшая, хотя по нынешним временам для многих представляет интерес. Посидите пока. Я подумаю, как с вами поступить дальше.

Толя, как зачарованный, уставился на Алевтину, ожидая своей участи. Он весь находился во власти этой женщины. Как и почему подобное могло произойти, не поддавалось объяснению, но факт оставался фактом, его воля оказалась полностью блокирована, причем разум четко осознавал данный факт, однако вовсе этому не противился.

– Вас как зовут? – неожиданно спросила Алевтина. Толя назвался.

– Анатолий, значит… Вот что, Анатолий. Вы впутались в это дело совершенно случайно и посему заслуживаете снисхождения. Я вас, пожалуй, отпущу, но с одним условием – отныне никаких поисков. Забудьте о Райском. Что касается ваших отношений с нанимателем, этим Дамкером, советую пойти к нему, отказаться от выполнения заказа и вернуть задаток. Объяснять ничего не нужно. Скажите: мол, дело не по мне, и точка!

– Но я потратил часть суммы, – ввернул Толя.

– Это ваши проблемы. Конечно, Юрина матушка не успокоится, но это уж моя головная боль. Предупреждаю, повторная наша встреча может для вас, Анатолий, закончиться весьма плачевно. На этом будьте здоровы.

Дальше произошло нечто в высшей степени странное. Толя не помнил, как покинул таинственный кукольный вертеп, как шел к станции метро, да и вообще, очнулся он лишь в вагоне. Металлический голос сообщил: «Двери закрываются, следующая остановка – «Китай-город».

Что же случилось, и как все объяснить? – недоумевал Толя. Он прекрасно помнил последние слова Алевтины, до мельчайших деталей мог восстановить в памяти обстановку и убранство кукольного театра, но как попал в вагон метрополитена, тем более на совсем другую линию, начисто выпало из сознания. Толя осоловело потряс головой, потом, обнаружив, что держит в правой руке пакет с бутылкой портвейна, вовсе растерялся. Куда же делся его спутник, этот самый Шурик, почему не забрал столь вожделенное вино? Загадки, сплошные загадки. И самая главная; как получилось, что он не смог ничего возразить загадочной Алевтине. Она вела себя по отношению к нему вежливо, хотя в ее словах сквозила явная угроза. Почему он не должен искать Райского? Может, тот стал жертвой преступления, и эта парочка – виновники его исчезновения? Что же делать дальше? Пойти к Дамкеру, как советовала Алевтина, и отказаться? Но деньги-то частично потрачены! Допустим, он найдет искомую сумму и вернет задаток, но чем оправдается? Как будет смотреть в глаза хорошему человеку? Да и что Дамкер о нем подумает?

В Толе заговорило уязвленное самолюбие. Как же так получается? С ним обошлись, как с мальчишкой. И кто? Полоумная баба и алкоголик. Неужели он настолько слаб, что поддался на дешевые угрозы? Как же поступить? А если снова отправиться на Пречистенку, тряхнуть как следует этого Шурика и добиться от него правды?

До Пречистенки Толя добрался безо всяких приключений, обуреваемый одной лишь мыслью – разобраться с алкоголиком.

Провал в собственной памяти он объяснял жарой и выпитым. Бывает…

Вот и нужный дом. Толя вошел в подъезд, поднялся, позвонил сначала в дверь Райского в надежде, что тот вдруг объявился, потом подошел к двери барабанщика и прислушался. Тишина. Он нажал на кнопку. Звонок не работал. Толя забарабанил в дверь кулаком, а потом ногой.

– Ты чего, парень, бушуешь? – услышал он скрипучий голос за спиной и обернулся. Пожилая женщина с хозяйственной сумкой в руках недовольно смотрела на него.

– Хозяина мне нужно.

– Шурку, что ли?

– Его.

– Ну ты даешь, милок! Вспомнил! Шурка-то полгода как помер!

– Как это, помер?!

– Да обыкновенно, как помирают… Пил крепко, вот и окочурился. Царствие ему небесное.

– Не может быть!