Алексей Атеев - Карты Люцифера

– Мне?! А разве вы меня не кинули? И не один раз.

– Как понимать слово «кинул»?

– Неужели не ясно? Перво-наперво в этом Доме творчества бросили. Сначала притащили туда, непонятно, кстати, для чего. А потом… оставили.

– С чего ты взял, что я тебя оставил?

– То есть как?!

– Просто в возникшей суете мы потеряли друг друга.

– Ну, конечно!

– Значит, с первой претензией разобрались. А какова же вторая?

– Деньги… Куда они делись?

– Извини, о каких деньгах ты говоришь?

– У меня в тайнике хранилась крупная сумма. Она пропала.

– А я тут при чем?

– Но деньги давали вы?

– Я? Когда?

– Ну, не вы. Ваш этот… Иван Николаевич… Вон тот… – Артем указал на лежащий на полу труп клеврета. – Он расплачивался со мной за эмали. Потом еще давал… На поиски карт. Ведь я по вашей команде карты искал. Все эти деньги да плюс наследство старца Колычева исчезли.

– Это какого же Колычева? – с интересом спросил Трофим Петрович. – Уж не спекулянта ли старинными вещами?

– Что ты с ним дискуссию завел? – раздраженно произнесла профессорша. – Не видишь, он морочит тебе голову. Нашел кого слушать.

– Ни про какие деньги я ничего не знаю, – спокойно сказал Трофим Петрович, не обращая внимания на реплику Ладейниковой. – Ты что же, мой друг, считаешь: деньги у тебя украл я? Абсурд! Выдумал тоже… – он громко засмеялся. – Выходит, меня принимают чуть ли не за банального уголовника. Домушника… Залез в квартиру. Обокрал… А может, это вон она, твоя новая подружка?.. То ты с ней на ножах. То заодно… Убивать меня пришел. С кем же ты, голубь?

– Сам по себе, – ответствовал Артем. – Но хочу по-честному. Для чего мне голову морочить? Я далек от ваших дел. Вся эта потусторонняя ахинея не для меня.

– Хватит, Трофим! – воскликнула Ладейникова. – Надоело! Время позднее, пора и по домам.

– Какая ты быстрая, – ехидно отозвался хозяин дома. – Сначала изничтожить меня хотела, а теперь на мировую решила пойти? Не выйдет, лапочка. Знаю тебя. Ладно, пора открыть карты. Марья Ивановна! – громко крикнул он. Как из-под земли возникла экономка, словно все время стояла за дверью и дожидалась распоряжений. – Прибери со стола.

Экономка, ни слова не говоря, извлекла из кармана фартука тряпку, проворно вытерла винную лужу. Пистолет так и остался лежать на столе. Время от времени Артем задумчиво посматривал на него.

– Вот ты думаешь, сколько мне лет? – спросил Трофим Петрович у нашего героя.

– Лет пятьдесят, наверное.

– А вот и нет. Значительно больше.

Артем с недоверием взглянул на хозяина:

– Шестьдесят?

– Даже не сто.

Артем хмыкнул:

– Да вы, батенька, Мафусаил! [46] Мафусаил – библейский персонаж, согласно Писанию, один из праотцев человечества. Прожил 969 лет.

– Я родился в 1620 году в Богемии в семье знатной, но обедневшей, аккурат сразу после великой битвы у Белой Горы. [47] Битва у Белой Горы – переломный момент первого периода Тридцатилетней войны. Сражение между чешскими войсками, с одной стороны, и объединенной императорско-баварской армией, с другой, состоялось 8 ноября 1620 года. Чехи потерпели поражение, в результате чего Чехия утратила независимость, на триста лет попав под власть австрийских Габсбургов. Батюшка мой, хотя и был чешским дворянином, сражался за австрийцев. В битве той он сложил свою буйную голову…

Артем громко засмеялся и встал.

– Мне, по правде говоря, надоело слушать эти сказки, – заявил он. – И я пошел домой.

– Сидеть! – рявкнул Трофим Петрович. – Я тебя не отпускал, щенок!

– Погоди, – успокаивающе дотронулась рукой до плеча нашего героя Ладейникова. – Послушаем его воспоминания. Тем более они не лишены интереса.

Артем неохотно опустился на свое место.

– Так-то лучше, – заметил хозяин. – И попрошу вести себя пристойно. Вы оба и так наворотили много дел. Не усугубляйте… А потом… – тон его внезапно изменился, став почему-то игривым, – …мы ведь не враги, а скорее соратники. Так что мне хочется поделиться… Никогда никому не рассказывал полностью своей биографии.

«Соратник выискался, – подумал Артем. – Влепить бы тебе пулю в лоб». Взгляд его вновь остановился на «парабеллуме».

– Так вот, – продолжил Трофим Петрович, – детство и отрочество мое пришлось на лихую годину. Удивительно ли, что к шестнадцати годам я сам стал лихим рубакой. Однако ни к какой стороне не примыкал. Валленштейна [48] Валленштейн Альбрехт Венцель Евсевий (1583–1634) – полководец, главнокомандующий войсками империи в Тридцатилетней войне. Убит в результате заговора. я уже не застал, но с его ребятами погулял вволю. О наших проделках можно было бы рассказывать часами… Но сейчас речь о другом. Война кончилась в сорок восьмом, но только на словах. Я к тому времени возглавлял небольшой, но весьма хорошо обученный и поднаторевший в военных делах отряд. Постоянного хозяина мы не имели. Нанимались то к одному, то к другому владетелю, благо, раздоры между княжествами продолжались. Цветущие некогда земли пребывали в упадке. В Германии и Богемии свирепствовали шайки разбойников. И курфюрст Саксонский нанял мой отряд, говоря современным языком, для искоренения бандитизма. Происходило это, как сейчас помню, летом 1666 года.