Игорь Исайчев - Проклятая деревня

– Годиться. Что нужно сделать?

– Вот это мужской разговор, – подыгрывая ему, довольно осклабился вампир, и звонко хлопнув ладонью по столешнице, вдруг оказался рядом с людьми.

Дружески обняв напрягшегося здоровяка за плечи, Сергей увлек его на выход, приговаривая:

– Приятно иметь дело с конкретными людьми. А за свой аванс, – он специально подчеркнул слово «аванс», – не переживай. Здесь он надежнее, чем в банке, – и довольно хохотнул.

Вампир, конечно, мог без труда сломить любого смертного, но сейчас ему был нужен инициативный исполнитель, обладающий определенной свободой воли. И заместитель начальника районного управления, курирующий оперативно-розыскную деятельность, подходил по всем статьям.

В свою очередь майор, вынужденный, как он считал, всю жизнь перебиваться с хлеба на квас, впервые получил реальную возможность заработать достойные, по его мнению, деньги, и был готов за них продать душу кому угодно, хоть самому дьяволу.

Однако, опрометчиво считавший себя готовым к любым неожиданностям милиционер, спустившись в подвал, до синевы побледнел и с огромным трудом сдержал рвотный позыв. Зрелище уложенных ровными рядами на влажном цементном полу множества тел в форме подразделения специального назначения, потрясло его до самого основания.

Когда же, приноровившись к тусклому освещению, в ближайшем трупе майор, заледенев, опознал своего шефа, то, наконец, осознал, на каком тонком волоске повисла его собственная жизнь.

Стоявший рядом Сергей с удовлетворением ощущал, как стоящего рядом человека захлестывает волна первобытного ужаса. Показ произвел должный эффект. Смертный в полной мере осознал глубину своего ничтожества, и теперь вампиру уже ничего не стоило добиться от него беспрекословного подчинения.

Тяжелая, даже сквозь синтетическую ткань спортивной куртки ощутимо холодная ладонь придавила плечо майора. Низкочастотный бас, дробясь эхом под нависающими над самой головой кирпичными сводами, пророкотал над самым ухом:

– Перед тобой те, кого завтра нужно вести за собой исполнять мою волю. Ты готов их возглавить?

Заместитель начальника управления, сам любитель в разговоре с подчиненными поиграть громовыми нотками в голосе, судорожно сглотнув набежавшую слюну, тонко пискнул:

– Да! – И подтверждая согласие, нервно икая, закивал головой, повторяя как заведенный: – Да, да, да… Кончено, да… Однозначно, да…

18 августа 2007 года. 20 часов 21 минут. Санкт-Петербург. Набережная реки Монастырки 1 (Александро-Невская лавра).

Ничем не примечательная «Газель» с глухо тонированными стеклами пассажирского салона, крутясь в редком потоке вечернего транспорта, шустро добежала от начала Московского проспекта до моста Александра Невского. Перескочив Неву, развернулась на одноименной площади и нырнула в Лаврский переулок. Уже на малой скорости перебравшись через узенький Второй Лаврский мост скрипнула тормозами у неприметной дверки углового здания тыловой части монастырского комплекса.

Здесь было тихо и безлюдно. Лишь статный старик с окладистой седой бородой, в давно вышедшем из моды, но прекрасно сохранившемся костюме-тройке, прохаживался по аллейке, постукивая вычурной тростью.

Стоило машине остановиться, как он с удивительной для столь почтенного возраста резвостью подскочил к пассажирской дверце и рванул на себя ручку. Обессилено привалившийся в углу кабины Олег, приоткрыл глаза и с трудом выдавил:

– Там, сзади… Парень совсем плохой… Я попытался… но… получилось не очень...

– Эх, учишь вас, учишь, – заворчал старик, прислонив трость к крылу и суетливо роясь в карманах пиджака.

Выудив откуда-то из-за пазухи крошечный пузырек, протянул его монаху:

– Ну-ка на, быстренько глотай.

Тот попытался возразить:

– Не мне… ему, – он приподнял ладонь с оттопыренным большим пальцем, указывающим за спину, – помощь требуется. Я сам… как-нибудь…

– Глотай, говорю! – Прикрикнул на него пожилой эскулап. – Великий специалист, понимаешь. Учить меня вздумал, – пристально наблюдая, как Олег опрокидывает в себя содержимое пузырька. – А теперь посиди немного, я пока на второго гляну.

Он, неловко повернулся, споткнувшись о собственную трость, загремевшую по растрескавшемуся асфальту, и не обращая на нее внимания, кряхтя, сдвинул дверь в основной салон. Затем, неуклюже зацепившись руками за края дверного проема, при помощи Алексея, кое-как забрался внутрь.