Хидеюки Кикути - Вызывающий бури

Тень словно забыла, как двигаться, — и обнаженный клинок вошел ей точно в сердце, выйдя из спины.

Лина ошеломленно охнула.

На миг две фигуры соединились, затем одна из них отскочила назад — с мечом, все еще торчащим из плоти. За маской, в налитых кровью глазах, блеснула насмешка.

Вампир был неуязвим даже для удара мечом в сердце! Ну чем не доказательство того, что демону, способному разгуливать при свете дня, не приходится обрекать себя на участь созданий ночи?

Серебристый свет вспыхнул перед пустой теперь рукой Ди, и охотник вслед за тенью воспарил ввысь. Но когда он приблизился к противнику, пепельно-серый враг взмахнул левой рукой.

Железный цилиндрик ударился об пол, и в воздух взмыли жаркие языки пламени.

Парировав последствия взрыва атомной гранаты полой плаща, Ди застыл. Позади него была каменная стена.

Он видел, как сумеречная фигура улыбается под маской.

Однако ухмылка разом заледенела, когда рука Ди, только что заслонявшая грудь, остановила смертоносный удар клинка тени ладонью.

Под полным ужаса взглядом потрясенного призрака личико, выросшее из ладони Ди, сердечно рассмеялось. Из маленького ротика торчал обломок меча. Очевидно, кое-кто откусил больше, чем мог прожевать.

Возможно, шок оказался слишком велик, а может, пепельной тени оказалось не под силу тягаться со сверхъестественным жадным ртом, но, так или иначе, призрак отпустил меч и отскочил в сторону. Он попытался вырвать пронзившее его грудь лезвие, когда захрустел, ломаясь, рассеченный у самой шеи позвоночник.

На этот раз кровь забила фонтаном, и, даже не глядя, как рухнуло обезглавленное туловище, Ди шагнул к откатившейся серой голове.

Удар об пол сбил с чужака маску, и теперь в небеса глядело лицо все еще молодого человека — но какое… Правая половина его словно попала только что под пресс, оба глаза и ухо съежились, уменьшившись почти вдвое. Все это уродливое, гротескное лицо сплошь избороздили морщины.

— Вот цена, заплаченная за силы, которыми не обладал ни один аристократ! — произнесла вставшая рядом с Ди Лина. Она закуталась в неведомо откуда взятый белый погребальный саван — одеяние, облачиться в которое ей еще вчера и в голову не пришло бы. — Из-за усиления психической энергии познавательные способности Квора иссякли и выродились. Теперь я вижу, и мне все ясно. Это Таджил Шмика.

— С мистером Мейером все в порядке? — спросил Ди, внимательно следя за тем, что происходит вокруг, но не поднимая меча. Возможно, он готовился к встрече с другим, неопознанным вампиром, появившимся на экране компьютера.

Лина улыбнулась:

— Скоро ты с ним увидишься. Хочешь узнать всю правду? Хотя, думаю, ты и так знаешь большую часть.

Ди смотрел на Лину, семнадцатилетнюю девочку, чье тело так и переполняла энергия, которой, возможно, хотелось ошеломить охотника видом своих упругих бедер, выглядывающих из прорех в саване.

— Выходит, все это результаты эксперимента десятилетней давности? И теперь они проявились.

Лина кивнула и, бросив сочувственный взгляд на забившихся в угол существ с поблескивающими зрачками, сказала:

— Это дети, похищенные из других деревень одновременно с нами. В таком виде они прожили десять лет без еды и питья — и могут существовать так вечно. Как считаешь, возможно, в их положении есть определенная выгода? А? Наверное, можно сказать, по сравнению с ними нам повезло. Эксперимент не вызвал у нас внешних уродств, так что мы, по крайней мере, могли жить последние десять лет как нормальные человеческие существа. Даже не осознавая, что давно уже погибли…

Мельком взглянув на голову и тело Таджила, которые таяли, испуская багровый дым, Ди принялся осматривать гигантскую электронную аппаратуру, загромождающую лабораторию.

Остатки проводившихся здесь когда-то отвратительных экспериментов, изменяющие гены приборы, автоматические хирургические инструменты, скопления сверхкрупномасштабных интегральных схем — все свидетельствовало о трагической правде.

— Почему Таджил остался здесь?

— Он стал неудачей. Одичал в самом конце эксперимента, обретя неумеренную кровожадность. Поэтому отпустили только нас троих. И дали десятилетнюю отсрочку. Похоже, мы были наилучшими морскими свинками.

Десять лет — долгий, очень долгий срок ожидания выхода на свет результатов эксперимента. В течение всего этого времени модифицированные клетки изменялись одна за другой, придавая иной оттенок бегущей по венам детей крови и склоняя гены в сторону тьмы…