Екатерина Неволина - Три цвета ночи

…Если бы только Артур это понял! Но достаточно ли он человечен, чтобы понять?..

Мы сидели на краю детской площадки, одинокие в этом огромном мире. Словно два крохотных ребенка, заблудившихся во тьме.

Перед тем как лечь спать, я долго стояла перед большим зеркалом, разглядывая свое отражение. Как и прежде, на меня смотрела худощавая девушка с длинными черными волосами. Вроде бы та, а вроде не та. Я повзрослела за короткое время. Немного изменилась линия губ, черты лица стали определеннее и вместе с тем мягче. Больше всего изменились глаза. Дело даже не в том, что я сняла и вправду ужасные контактные линзы. Новым стал сам взгляд.

Я научилась драться за себя и за тех, кто мне дорог. Я больше не стану молчаливо сносить насмешки и прощать обиды.

Так кто я: принцесса или злая ведьма?

Или не та и не другая?

В пользу принцессы говорит овал лица и густые роскошные волосы. В пользу ведьмы – бледная кожа и, главное: глаза – яркие, необычные. Сейчас они смотрят прямо и жестко. Я и вправду стала другой. И в то же время осталась собой. Такой, какой я была всегда. Наверное, надо просто понять и принять обе свои половинки: и темную, и светлую. Ведь не бывает света без тьмы и тьмы без света, а дня без ночи?

Мой сказочный принц – принц ночи, и я благодарна судьбе за то, что встретилась с ним. Все это время я спала, как спящая красавица в высокой, оплетенной плющом башне. И проснулась только сейчас. Только он смог разбудить меня. Только он помог мне найти и принять себя – целиком, без остатка.

Мне, как никогда, хотелось жить и быть прекрасной – для него – единственного на всей земле.

Я поправила кружево длинной рубашки. Это была моя любимая ночнушка. Мне всегда казалось, будто я в ней похожа на принцессу. Я покружилась перед зеркалом, а затем присела в реверансе.

Мама… моя настоящая мама, наверное, гордилась бы мной. Интересно, какой она была в мои годы? А отец? Я непременно постараюсь узнать их историю. Я это себе обещаю. А пока – спать. Завтра будет новый день, и, кто знает, какие испытания он мне готовит. Спать…

Мне снились уже знакомые улицы черно-белого города и припаркованная на обочине ярко-красная машина.

В машине были мужчина, женщина и грудной ребенок.

– Мы не можем терять ни минуты. Или те, или другие вскоре будут здесь, – сказал мужчина, поглядывая на часы.

Женщина еще крепче прижала к себе ребенка и кивнула.

– Я знаю, что это единственный выход, но никак не могу решиться, – сказала она полным беспокойства голосом.

Мужчина повернулся к ней и обнял ее и ребенка:

– Мы отвлечем их, и она окажется в безопасности. А потом, когда все закончится, мы обязательно за ней вернемся. Ты же знаешь, что все будет хорошо.

По красивому лицу женщины медленно катились слезы. Она снова кивнула.

– Она справится, – сказал мужчина. – Она сильная – вся в тебя.

– Зато у нее твои глаза, – печально улыбнулась женщина. – Да, ты прав. Действительно, нельзя терять ни минуты. Пойдем!

Мужчина вышел из машины и помог выйти женщине, затем ловко перелез через высокий бетонный забор, принял из ее рук ребенка и быстро зашагал по дорожке в сторону неказистого двухэтажного дома.

Там он осторожно поцеловал крохотное личико малыша, решительно положил свою ношу на ступеньки, нажал на кнопку звонка и тут же побежал обратно к машине.

Он ни разу не оглянулся.

А ребенок лежал на ступенях, глядя в небо необычными ярко-фиолетовыми глазами…

Рядом с ним, прямо на ступеньках, сидела и чесала лапой ухо большая кудлатая собака… удивительно знакомая собака…

Тем временем красная машина рванула с места и понеслась по черно-белым улицам. Мужчина и женщина молчали.

Они мчались все быстрее и быстрее – единственная яркая точка среди пустого черно-белого мира, не видя, что за их спиной уже разгорается тревожно-алый закат.

Мужчина и женщина… Мама и папа…

Я проснулась в слезах и долго лежала, уткнувшись носом в спинку дивана и боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть охватившее меня ощущение.

Я чувствовала грусть и нежность, как будто меня обнимали чьи-то теплые любящие руки, и от этого так сладко щемило сердце, и слезы сами собой катились из глаз.

Наконец, не выдержав, я обернулась. И наваждение исчезло.

Никого. Только я одна в своей привычной комнате с белеющим на полу ковром и освещенным неясным ночным светом письменным столом.

Я одна, и с этим нужно научиться жить. День за днем, час за часом. Постепенно забывая приснившиеся мне лица и ярко-красную машину, мчавшуюся навстречу верной гибели…