Дж. Уорд - Пробужденный любовник

Они сняли с него оковы и заперли в помещении.

Дрожа, он сел на пол в углу. Он осторожно обхватил себя руками, убаюкивая, как не делал никто другой, пытаясь по-доброму отнестись к новому телу, ставшему результатом превращения… телу, которое использовали так ужасно.

Покачиваясь взад-вперед, он волновался о своем будущем. У него никогда не было никаких прав, его ничему не учили, у него не было даже имени. Но, по крайней мере, раньше у него была свобода передвижения. А тело и кровь принадлежали ему.

Воспоминание о руках, прикасающихся к его коже, вызвало новый приступ тошноты. Он взглянул вниз на свою интимную плоть и понял, что до сих пор чувствует запах Госпожи. Он не знал, скоро ли спадет вздутие.

И что произойдет, когда она придет за ним в следующий раз.

Зейдист потер лицо руками и перекатился на живот. Она приходила за ним. И она никогда не приходила одна. Он закрыл глаза, прогоняя воспоминания прочь, и попытался уснуть. Последним четким образом, мелькнувшим в его голове, стал дом Бэллы на заснеженном лугу.

Боже, это место казалось таким пустым, заброшенным, несмотря на то, что было заставлено вещами. С исчезновением Бэллы оно лишилось своей основной функции: хотя оно и было цело, могло защитить от ветра и непогоды, спрятать от незнакомцев, но больше не было домом.

В нем не было души.

Этим они с Зедом были похожи.

С рассветом Бутч О`Нил въехал на Эскалейде во внутренний двор поместья. Выбравшись из машины, он услышал ритмичные удары «G-Unit» [24] G-Unit — Американская хип-хоп группа, сформированная в Квинсе, рэперами Lloyd Banks, 5 °Cent и Tony Yayo. , доносившиеся из Ямы и свидетельствующие о том, что его сосед дома. Ви была необходима рэп музыка; эта штука была для него словно воздух. Он говорил, что биение басов позволяет держать на терпимом уровне вторжение чужих мыслей в его сознание.

Бутч подошел к двери и ввел код. Замок открылся, и, шагнув в вестибюль, он занялся очередной системой безопасности. Вампиры отдавали предпочтение двойным дверям. Так им не приходилось волноваться о том, что кто-то впустит в дом солнечный свет: одна из пар всегда оставалась закрытой.

В домике у ворот, известном также как Яма, не было никаких излишеств: лишь гостиная, кухня и две спальни, соединенные с ванными комнатами. Но ему все это нравилось, как нравился и вампир, с которым он жил. Со своим соседом он был близок как… с братом.

Войдя в гостиную, он увидел пустующие кожаные диваны, но большая плазменная панель была включена на «Спорт Центр», а в комнате витал шоколадный запах красного дымка. Значит, Фьюри был дома или только что ушел.

— Привет, Люси! [25] Выражение явно имеет за собой какой прецедентный текст, но я, к сожалению, не знаю, какой именно. Есть песня «Hello Lucy Snow», а может быть, это цитата из фильма «Все любят Люси». Но это явно разговорный элемент речи, как что-то нарицательное что ли. — Прокричал Бутч.

Братья мгновенно появились в помещении. Оба были одеты в рабочую одежду: кожу и тяжелые ботинки, — и смотрелись как два наемных убийцы, которыми они, по сути, и были.

— Ты выглядишь усталым, коп, — сказал Вишес.

— На самом деле вымотался.

Бутч посмотрел на сигарету во рту Фьюри. И хотя в его жизни наркотики остались далеко позади, сейчас он был готов сломаться и попросить красного дымка. Правда, у него уже было два пристрастия.

Да, времени у него и без того хватало лишь на скотч и томление по вампирше, которая знать его не хотела. Кроме того, не было никакого смысла ломать хорошо работающую систему. Любовные страдания стимулировали выпивку, а когда он был пьян, он лишь сильнее скучал по Мариссе, что вело к очередной стопке… И вот оно. Адская карусель замкнутого круга. Иногда даже комната вращалась вокруг него.

— Ты говорил с Зедом? — Спросил Фьюри.

— Да. Он был не особо доволен.

— Он будет держаться оттуда подальше?

— Я так думаю. Ну, он же не сжег дом после того, как выставил меня. Но я заметил то особенное подергивание под его левым глазом. Ну знаешь, то, от которого яйца напрягаются, если стоишь рядом с ним.

Фьюри зарылся пальцами в свои потрясающие волосы. Они спадали ему на плечи светлыми, рыжими и коричневыми волнами. Он и без них был привлекательным, но с такой гривой он был… хорошо, ладно, брат был красавцем. Не то, чтобы Бутча это особо заботило, но парень был красивей многих женщин. Одевался он тоже получше большинства дам, когда не был в своей одежде «надери задницу лессеру».