Рэйчел Кейн: Стеклянный дом

Тот день, когда Клэр перешагнула порог Стеклянного дома, начался с того, что кто-то украл ее одежду.

Когда она открыла старую разбитую стиральную машину, то обнаружила слегка влажную поверхность барабана, и — словно в насмешку — самую плохую пару нижнего белья, какая только у нее была, плюс один носок. Она торопилась. Конечно, ведь в Ховард Холле была лишь пара машинок на верхнем этаже. Ховард Холл — самые дешевые и самые захудалые комнаты в самом дешевом и самом захудалом общежитии. Две стиральных машины и две сушилки. И тебе повезет, если хоть одна из них работает в нужный день и не ест твои четвертаки. Забудь об отверстии для однодолларовых банкнот. Она ни разу за шесть недель не видела, чтобы оно работало, с тех пор как приехала сюда учиться.

«Нет!» — выкрикнула она, балансируя на краю машинки, чтобы заглянуть в темноту ее частично проржавевшего нутра. Пахло плесенью и дешевым порошком. Но ничего не изменилось. Одна мерзкая пара белья, обтрепанная по швам. Один носок.

Она потеряла всю одежду, которую носила в течение последних двух недель. Всю одежду, которую она действительно хотела носить.

«Нет!» крикнула она в мойку, ответившую ей эхом, и рухнула спиной вниз, а потом с размаху пнула машинку во вмятину, проделанную другими разочарованными студентами до нее. Она не могла дышать.

У нее была другая одежда — немного — но это была одежда на крайний случай, одежда в духе «О Боже, лучше б я сдохла!» Брюки были слишком короткие и делали ее похожей на деревенщину, блузки были слишком большие и слишком глупые, и выглядели так, словно их выбирала ее мама. Что, впрочем, так и было.

У Клэр было около трехсот долларов, отложенных за последний месяц после недавнего заказа пиццы и покупки очередной книги для профессора Улисса Клюлисса, который, кажется, до сих пор не разобрался, какой предмет преподает.

Клэр задумалась: сможет ли она найти какую-нибудь одежду, которая бы не съела весь ее бюджет. Возможно, это удастся, если хорошенько поискать… В конце концов, деловой центр города Морганвилль штата Техас был мировой столицей магазинов эконом-класса.

Предположим, она сможет найти что-нибудь, что можно носить…

«Мама предупреждала, что такое может со мной случиться, — подумала она. — Мне просто надо подумать. Быть хладнокровной».

Клэр упала на оранжевый пластиковый стул, бросила рюкзак на оцарапанный линолеум и опустила голову на руки. Ее лицо пылало, ее трясло, и она знала, просто знала, что сейчас заплачет. Расплачется как ребенок. Не зря они все постоянно твердили, что она слишком маленькая, для того, чтобы быть здесь, что ее место рядом с мамочкой.

Быть умной — это отстой, именно на этом она и попалась.

Она глубоко, влажно всхлипнула и откинулась назад, силясь не заорать (потому что они могут услышать), и начала размышлять, что лучше: позвонить маме с папой и попросить поддержать ее деньгами или использовать кредитную карточку «только для экстренных случаев».

Затем она увидела записку. Не совсем записку, скорее граффити на окрашенной шлакоблочной стене над машинами, и оно было адресовано ей.

ДОРОГАЯ УРОДКА, прочла она, МЫ НАШЛИ МУСОР В СТИРАЛЬНОЙ МАШИНЕ И ВЫБРОСИЛИ ЕГО ПО ЖЕЛОБУ. ЕСЛИ ОН ТЕБЕ НУЖЕН, НЫРЯЙ.

«Дерьмо», — выдохнула она, и кое-как сдержала новый приступ плача, но уже по другой причине. Из-за слепой, захлестывающей ярости: «Моника!» Точнее, Моника и Моникетты. Ну зачем гоняющиеся за популярностью девчонки всегда бегают стаями, словно гиены? И зачем они, имея сияющие волосы, длинные загорелые ноги и больше папочкиных денег, чем папочка может сосчитать, должны приставать к ней?

Но она знала ответ.

Она выставила Монику дурой перед ее подружками и несколькими популярными старшеклассниками. Не сказать, чтобы все было так уж плохо. Просто она проходила мимо, когда Моника говорила, что Вторая мировая война была «этой придурошной Китайской войной».

И у нее рефлекторно вырвалось: «Не была». Большая часть из них, неуклюже расположившаяся на диванчике студенческого общежития, посмотрела на нее так удивленно, словно заговорил автомат с колой. Моника, ее подружки и трое крутых сынков богатеньких папочек застыли с открытыми ртами.

«Вторая мировая война… — понесла Клэр, паникуя и не совсем понимая, как она из этого будет выкручиваться. — Я хотела сказать, ну, что это была не Корейская война. Она была позже. Вторая мировая война была с немцами и японцами. Ну, знаешь, Перл Харбор?»