Фиона Хиггинс - Заклинатель

— А по запаху ты не чувствуешь? — отозвалась Юнона. Она, как всегда, забежала немного вперед. — Я-то думала, ты унюхаешь все, что угодно.

— Ну конечно же, чувствую! — раздраженно ответил Пин. Он был зол на себя, что не может даже сообразить, как вернуться обратно к Фодусу. — Только пахнет со всех сторон. Непонятно, куда идти. Кстати, сегодня запах что-то слабее обычного.

В это мгновенье послышался скрип.

— Что это? — с беспокойством спросила Юнона.

— Не знаю. Не пойму, что за звук. Никогда такого не слышал.

Звук действительно был очень странный: он слегка походил на стон, даже на человеческий, и все же издавал его явно не человек.

— По-моему, это оттуда, — сказала Юнона; голос ее прозвучал очень слабо.

Пин постарался сосредоточиться.

— Чшшш, — прошептал он, принюхиваясь и прислушиваясь. — Похоже, нужно идти в том направлении, — наконец решил он, выбрав наиболее вероятное.

Но Юнона не отвечала.

— Юнона? — позвал он. И еще раз, уже с раздражением: — Юнона!

Но Юнона исчезла.

Пин сначала почувствовал запах: затхлую вонь немытого, разлагающегося человеческого тела и экскрементов; затем услышал сипы и хрипы — тяжелое, болезненное дыхание. Он стоял неподвижно, ослепленный туманом. Вдруг ниоткуда, как будто из воздуха, возникла чья-то уродливая рука и вцепилась мальчишке в предплечье. Он испуганно пнул густой воздух ногой — кто-то взвизгнул. Но в следующее мгновение его накрепко сжали сразу шесть, восемь, а может быть, десять таких же уродливых рук.

— Так-так, что тут у нас? — проскрипел чей-то голос Пину в самое ухо.

— Все в порядке, я просто пытаюсь добраться до дома, — испуганно пролепетал Пин, молясь лишь о том, чтобы Юнона успела уже отойти достаточно далеко.

Прямо перед ним из тумана вынырнул отвратительного вида горбун, с лицом как у трупа, только что вырытого из могилы.

— Ага! — Горбун рассмеялся, обнажив пять зубов — три на верхней челюсти и два на нижней.

Помахав перед лицом руками и чуть-чуть разогнав туман, Пин увидел, что окружен тесным кольцом отчаянных уличных оборванцев, бандитов и попрошаек, которым терять в этой жизни нечего совершенно. Тела их были едва прикрыты драными клочьями и источали чудовищную вонь, лица были рябые от оспы, глубоко запавшие глаза сочились мутной влагой. Боже, как от них разит! И туман им сегодня помог.

— У меня ничего нет, — сказал Пин, выворачивая карманы.

— Ни гроша?! — зарычал раздосадованный горбун.

Пин покачал головой:

— Честное слово. Я оставил все в «Ловком пальчике» — ходил Чудище смотреть.

— Слыхал, Зик? — захихикал другой оборванец, столь же отвратного вида и такой же вонючий, обращаясь к горбатому. — Деточке нравятся чудища.

— Что ж, парень, считай, тебе повезло! — хмыкнул Зик. — Понимаешь, ведь очень обидно, когда о тебе судят по внешности. Бывает, снаружи урод, а внутри… — он замолчал и шагнул вперед, так что оказался едва не нос к носу с Пином, — …а внутри — еще уродливее!

Оборванцы теснее сомкнули свой круг, гримасничая, хохоча, истекая слюной. Пин попробовал вырваться, но тощие жилистые руки, словно тисками, сдавили ему запястья, лодыжки и плечи.

— Тащите добычу в берлогу! — рявкнул Зик. — Я проголодался!

— Стойте!

Мужской голос раздался у Зика из-за спины. Бродяги действительно остановились, однако, увидев, кого испугались, так и зашлись хриплым хохотом. Перед ними стоял незнакомец, довольно хлипкий на вид, да еще и опирающийся на трость. Его внешность окончательно лишила Пина надежды.

— Слушай, ты, увечный! — сказал Зик. — Отвали-ка отсюда, не то мы и тебя поджарим!

— Не смей поворачиваться ко мне спиной! — жестким голосом отвечал незнакомец.

— Это еще почему? Что ты мне сделаешь?

В этот момент что-то вдруг зажужжало, потом затрещало, и хромой без всякого предупреждения сделал резкий выпад и ткнул Зика своей палкой. Раздался громкий хлопок, в воздух взвился клубок дыма, и Зик, сложившись пополам, рухнул на землю. Прочие оборванцы мгновение постояли, не в силах двинуться с места и тупо глазея на своего вожака, а потом кинулись врассыпную. А секунду спустя и сам Зик, очнувшись, уполз, постанывая, куда-то в туман.

Пин трясся, как осиновый лист.

— Вы спасли мне жизнь, — сказал он незнакомцу.

— Не стоит благодарности, — отвечал тот.

— Чем же мне вас отблагодарить?

— Да ладно, забудь, — отвечал незнакомец. — Мне нужно на Мост. Хочешь, идем вместе?