Дэвид Баркли - Эсхил

Следующий час они провели, осматривая церковь и близлежащие постройки. В церкви они нашли дыру в полу, которая вела в подвал. Кейт спустилась туда и обнаружила, что вместо оружия «Блэк Шэдоу» он был заполнен консервами и бутылками с водой. Она не знала, заготовил ли всё это Мейсон на случай возвращения, или святой отец обустроил тут подобие бомбоубежища, но ей было плевать.

Они поели бобов, крекеров, консервированных фруктов и копченой говядины, и запили всё это водой «Evian». ЭйДжей нашел упаковку бутылок колы, которые вскрыл открывашкой, прицепленной к той же связке ключей. Кейт подумала, что никогда ещё не пила ничего вкуснее.

Наевшись, они уснули прямо в подвале. Внизу было прохладно, а когда стемнело и холод стал невыносим, они перебрались в хижину, прямо в кровать священника. Поспав, они занялись сексом. Не ради удовольствия, а потому, что хотели избавиться от мыслей обо всём пережитом. Инициатором выступила Кейт, она начала гладить ЭйДжея по лицу, затем шею, а потом набросилась на него, будто он был последним мужчиной на Земле. После всего того, что они видели на острове, наверное, так и было. Они набрасывались друг на друга, катались туда-сюда, царапали и кусали потные тела. Если бы кто-нибудь за ними наблюдал, он мог решить, что они только притворялись, но у них и мысли такой не было.

Когда они закончили, ЭйДжей сел на край кровати, а Кейт положила руки ему на плечи. На его спине она заметила следы ногтей, красные и горячие. Она подумала, что у неё, должно быть, были точно такие же. На шее тоже, наверное, остались отметины, там, где он схватил её за горло, когда кончал.

— Здесь нельзя оставаться, — наконец, сказал он.

— Знаю.

— Когда мы летели сюда, мне показалось, что я видел неподалеку деревню. Доберемся туда, может, найдем телефон.

Мысль казалась здравой, но ещё долго они не могли сдвинуться с места. Она продолжила гладить его по спине, по отметинам, оставленным её собственными ногтями.

— Кейт? — он повернулся к ней и она удивилась, как легко это прозвучало. Если бы она могла, то остановила бы этот момент навечно.

— Да?

— Когда полетишь туда, я полечу с тобой.

— Правда?

— Нельзя биться с ними в одиночку. Я про «Вэлли Ойл». Поэтому я пойду за тобой куда угодно, хочешь ты этого или нет. Мне кажется, что, если я этого не сделаю, тебе никто не поверит.

Она поднялась на кровати и обхватила его руками. Она не знала, имело ли всё это какое-то значение, равно как и не знала, смогла ли быть с ним в нормальной жизни. Но сейчас всё было по-настоящему. Ей нужен был кто-то рядом, когда она вернется в большой мир. Ей казалось, что это нужно было им обоим.

Старик вышел из машины прямо под дождь. Сквозь пелену воды виднелась усадьба. Он жутко устал, кости ломило от сырости. Дворецкий Эндрю открыл дверцу машины и он шагнул наружу, ожидая, когда над ним раскроется зонт. Когда этого не произошло, Готфрид спросил, почему.

— Я не взял его, простите, сэр. Прогноз не обещал ничего подобного.

— К черту прогнозы, — прорычал он. — Завтра же позвоню в компанию. К утру ты уже вылетишь с работы, тупой идиот!

Дворецкий молча смотрел, как старик поднимается к дому. Готфрид даже пожалел о сказанном, но затем подумал: «К черту!». Парень ему, всё равно, не нравился, а из-за дождя он чувствовал себя, будто гниющим.

Фонарь над дверью горел, но никого не было. Где же прислуга? Он сам открыл дверь.

— Марта? МакНаб? — он почувствовал запах еды и решил, что они на кухне. Он решил, что не готов к разговорам и направился наверх, в кабинет, где его ждала выпивка. Не далек тот день, когда для подъема на второй этаж ему понадобится лифт, но он решил, что скорее удавится, чем позволит этому случиться. Для своих почти восьмидесяти лет он был ещё крепок и полон сил.

— Марта? — снова позвал он. С работой она справлялась не очень хорошо, но ему нравилась её задница, несмотря на то, что ей было хорошо за тридцать.

Вместо неё зашел поздороваться Честер. Ретривер подошел, лизнул ему руку и ушел вниз. «Проходи, давай. Не мельтеши» — подумал он, а вслух сказал:

— Ты такой же бесполезный, как остальные, — сказано было не всерьез. Собаки были его самыми верными слугами.

Он зашел в кабинет и щелкнул выключателем, но свет не загорелся. На столе лежал конверт, а позади него темнела чья-то тень. Он дернулся.

— Для старика, у тебя отменные рефлексы, Готфрид.

— Кто это?

Вперед, на свет из коридора шагнула женщина. Черты её лица были острыми и грубыми, намного грубее, чем, когда он видел её в последний раз.