Дылда Доминга - Erratum (Ошибка)

- Лили, - сказала она, и протянула к нему руку. - Пойдем, пожалуйста.

Одинокая печальная флейта мягко рвала душу на части, а звезды, эти огромные смешные латки на небе, стали опадать вниз, сыпаться и сыпаться сверху. Ник застыл на какое-то время зачарованный, он не мог поверить - в слоях не было музыки, не могло быть. Одна из звезд упала ему прямо на плечо.

- Ник, - она схватила его за руку, - мир рассыпается, нам пора.

С удивлением он понял, что она права: мир складками начал заваливаться по краям и сворачиваться.

- Откуда ты знаешь... - начал он, но Лили бросила на него умоляющий взгляд:

- Пожалуйста, идем, нам нельзя медлить.

Он побежал, разгоняясь с ней по твердой прибрежной полосе и преодолевая притяжение мира. Прямо за их спинами земля стала проваливаться, а ткань неба начала опадать ему на плечи. Он успевал сделать бросок, но не успевал объяснить ей, что и зачем нужно сделать, чтобы выйти вместе с ним, когда она вдруг просто прильнула к нему и все, что ему оставалось - выскочить с ней наружу.

- Ты не боишься меня? - спросил он, переводя дыхание и приводя себя в порядок, когда они оказались в безопасности.

Лили покачала головой, но ему показалось, что в ее глазах скользнул к тому же лукавый огонек.

- Ты смеешься надо мной? - поразился он, снова начиная задумываться о здравии ее рассудка.

- Нет, - произнесла Лили, а глаза на этот раз выдали вспышку неистовой тоски, привязанности и тепла.

Ник смотрел на нее, как на загадочный экспонат.

- Тебе, должно быть, очень плохо после слоев, - наконец, произнес он. - Я заберу тебя к себе, и там тебя осмотрит мой слуга.

- Полетим? - в глазах ее снова сверкнуло лукавство. Лили ничего не могла с этим поделать, потому что рада была видеть его в целости и сохранности, не совершившим ни одной опрометчивой ошибки из-за нее.

- Смертные обычно не очень хорошо реагируют на полеты, - осторожно произнес он, внутренне начиная симпатизировать ей, - если не сказать хуже.

- Меня не стошнит, - улыбнулась она.

Его слишком сбивала с толку ее манера поведения или даже излишняя развязность.

- Я не совсем уверен, - заметил он, становясь серьезнее и холоднее, - что ты правильно понимаешь, кто я.

Она бы узнала перемену его настроения за милю - это был приближающийся гнев. Видимо, она все-таки переборщила с простотой общения.

- Простите, хозяин, - произнесла она искренне, склоняя перед ним голову, а сама готова была упасть к его ногам, обнимая каждый их сантиметр, лишь бы он был рядом.

Он прикрыл глаза, вообще переставая что-либо понимать, и затем открыл их вновь.

- А этого ты где набралась?

Лили не подымала глаз.

- Ладно, держись за меня крепче, - он раскрыл руки, и Лили с гулко бьющимся сердцем устроилась у него на груди, вдыхая знакомый запах и прикасаясь щекой к его футболке.

Она не ахнула и не закричала и не вцепилась в него ногтями, когда он поднялся в воздух. Она действительно не боялась его. И более того, трогательно прижималась к его груди, словно это было для нее наивысшим даром. Он ощущал, как она втягивает носом его запах и успокаивается, как расслабляются ее уставшие руки и ноги, и как мирно закрываются веки на счастливом лице.

Он гадал, решила ли она его соблазнить и таким образом что-то выиграть для себя, но естественность ее реакций не укладывалась в голове, либо она была на самом деле потрясающей актрисой. В таком случае он мог лишь снять перед ней шляпу.

Они приземлились на балкон в башне, и он пропустил ее вперед в комнату, внутренне предвкушая истерику, когда она натолкнется на Небироса. Даже в слоях, из которых она явилась, едва ли было что-то похожее на его демона. Да и вряд ли в ее памяти могли сохраниться яркие картины, в то время, как Небирос был более, чем настоящим.

Лили вошла в комнату: в ней все было аккуратно и убрано, нигде не виднелись ставшие для нее уже такими привычными следы всеобщего запустения. Слуги по-прежнему исправно ухаживали за обстановкой, и она была хорошо освещена. Лили плавно обвела взглядом помещение, а когда дошла до дверного проема, замерла, глядя на мохнатое тело огромного насекомого, голову с усами и немигающие серые фасеточные глаза. Они не окрасились голубым, хотя он смотрел на нее, но они светились, в них была жизнь, они не были бесцветными и погасшими. По ее щекам покатились слезы, она едва сдерживалась - она так хотела, чтобы он жил.

- Я вижу, вы познакомились с моим демоном, - произнес Аба не без удовольствия. - Это Небирос. Небирос, это наша гостья. - Он сделал акцент на последнем слове, дав демону понять, что она - та самая.