Дылда Доминга - Erratum (Ошибка)

- Я не... - Но очередной удар едва не выбил из нее дух напрочь.

- Не смей раскрывать свой мерзкий беззубый рот. - Сиби с трудом перевела дыхание, а Грерия зло отметила, что во время припадков ярости, лицо Сиби становится уродливым, и с удовлетворением подумала, что для него это не останется незамеченным.

- Я нашла тебе достойный приют. - Тем временем продолжала Сибилла. - Эй, ты, забери ее. - Велела она вошедшему в комнату дрегу.

- Сиби, - наполовину жалобно, наполовину потрясенно прошептала Грерия, но та даже не пошевелилась, пока дрег когтистой лапой подцеплял тщедушное тело Грерии и волок ее наружу.

- Надеюсь, больше никогда тебя не увидеть. - Расхохоталась ей вслед Сиби. - Разве что на игральном столе у дрегов. - Она рассмеялась еще громче, радуясь своей остроумной шутке.

Грерия почти ничего не знала о дрегах, только по наслышке. К счастью ей еще ни разу не доводилось сталкиваться с ними. Она слышала, что они коварны и жестоки. Сейчас в когтях одного из них, она ощущала себя тряпичной куклой, которую тащит рептилия в свое логово. Мысль о рептилиях приходила в голову при виде их узких глаз с дополнительной пленкой и колючих головах, испещеренных бесформенными наростами в шипах, чем-то походившими на кораллы. Пластинки на спине были настолько прочными и блестящими и позвякивали при движении, что казались выполненными из металла, но это была живая броня из неизвестного ей материала. Они спускались по коридорам все глубже и глубже вниз.

- Нет, нет, не надо, - беспомощно крутилась в лапе дрега Грерия. - Хозяин не одобрил бы этого.

Дрег поставил ее на землю.

- Она - подруга хозяина, а ты - кто? - Спросил дрег.

- Я - подруга Самаэля. - Соврала она, но терять ей было уже нечего.

- Самаэля? - Удивился дрег. Но Грерия прекрасно знала, что размышляет он сейчас не над тем, как могло угораздить Самаэля завести такую каракатицу в качестве подруги, - им все люди казались одинаково уродливыми, как и людям дреги, - а над тем, имеет ли смысл оказывать Самаэлю услугу, пойдя против желания подруги Владыки. И, к ее счастью, похоже, он рассудил, что подруга Самаэля - вещь более редкая, а, следовательно, и ценная, нежели блажь одной из многих подруг хозяина. - Она сказала забрать тебя. Я забрал. - Рассудил дрег. - Только что теперь с тобой делать? - Он закрутил головой, словно это могло помочь ему принять правильное решение.

- Отпустить на все четыре стороны. - Подсказала ему Грерия.

- А что за тебя даст Самаэль? - Спросил дрег.

- Чертова тупоголовая скотина, а туда же. - Подумала Грерия, но вслух лишь зло произнесла. - Голову тебе оторвет, если узнает, что ты схватил меня.

Дрег снова покрутил головой. Потом резко подхватил Грерию и потащил за собой.

- Эй, ты куда? - завопила Грерия, но было уже поздно: он принял решение, и она понятия не имела, какое. Но даже затащи он ее в комнату Самаэля - это едва ли было бы для нее лучшим решением.

Через какое-то время они оказались у входа в дно, что едва ли обрадовало Грерию, но пытаться вырваться из лап дрега было совершенно бесполезно, на увещевания же он больше не отзывался. Когда показались его собратья, Грерия и вовсе утратила энтузиазм, потому что не знала, что и как им говорить, чтобы не сделать еще хуже.

- Какой свободен? - Спросил он, нисколько не утруждаясь удержанием висящей в воздухе Грерии.

- Четыре один двенадцать. - Ответил один из них, даже не глядя на нее.

И дрег просто пошел дальше. Крики Грерии не заставили никого из них ни обернуться, ни вздрогнуть. Видимо, вопли здесь были делом обычным.

- Нет, ну нет, ну это же просто невозможно. - Причитала Грерия. Она ведь только в самом начале. Она - ведьма, она - талантливая ведьма, она никогда не была ни на каком слое, потому что еще будучи живой, уже состояла в местном штате.

Крики ее обрвались разом, как только она оказалась одна в индивидуальном слое. Сказать, что Грерия была перепугана - это не сказать ничего. Она боялась открыть глаза, вдохнуть, шевельнуться, но все же сделала это, потому что вечно так стоять было невозможно. К своему удивлению, ведьма поняла, что стоит в пустоте, в чистой белизне нетронутости. Как такое могло случиться? Пусть она и не считала себя исчадием ада, но и белой и пушистой никогда не была, это уж точно. Насколько она знала, сейчас вокруг нее мир должен был сходить с ума, наполненный всеми ужасами, что она творила в своей жизни, чертями, демонами, жертвоприношениями, проклятыми людьми, тянущими к ней свои руки в желании разодрать на части, обкраденные, несчастные, рыдающие люди, кричащие дети.