Элджернон Блэквуд - Рассказы

— Зачем вообще трогать эту тему? — голос ее сорвался, хотя говорила она очень тихо. — В конце концов, никто не совершает самоубийства без особой на то причины.

— Нам не дано знать всего в нашем мире, не так ли? — вставил реплику Мортимер, неуклюже пытаясь поддержать ее. — Я, к примеру, знаю только, что умираю с голоду, а телятина и ветчина передо мной выглядят невероятно аппетитно, — и он энергично заработал ножом и вилкой. Под столом он слегка наступил на носок туфли Нэнси и, почти не сводя с нее глаз, беспрерывно подкладывал ей кусочки еды.

— Не дано, — согласился Джон Бэрли. — Здесь вы правы.

Нэнси слегка толкнула Мортимера ногой под столом и одновременно метнула в него предостерегающий взгляд, пока муж, запрокинув голову, опустошал свой бокал. Поверх края бокала он смотрел прямо на них, но, как казалось, ничего не замечал. Потом Бэрли закурил сигару, а молодежь — сигареты.

— Расскажи нам, Нэнси, что же это за фигура такая? — попросил Джон. — Надеюсь, это не запретная тема? А для меня это новость. Я ничего о привидении не слышал.

Она охотно откликнулась на его просьбу, отодвинув свое кресло в сторону, подальше от ищущей контакта ноги Мортимера.

— Мне, правда, мало что известно самой, — призналась она для начала. — Только то, что писали газеты. Это призрак мужчины… И он меняется.

— Что значит меняется? — спросил муж. — Меняет одежду?

Миссис Бэрли рассмеялась, словно радуясь, что у нее появился хоть какой-то повод для смеха.

— Нет. Если верить легенде, он является каждый раз в обличии того человека… Ну, то есть мужчина, который должен умереть, видит самого себя.

— Каждый раз несчастный встречает своего двойника, — пришел ей на помощь Мортимер и на этот раз уместно. — А потом — в петлю.

Миссис Бэрли дала потом пространное объяснение этому явлению на вполне научном жаргоне, чем привела в окончательный восторг моряка, во взгляде которого сквозило неприкрытое восхищение. Что касается Джона Бэрли, то он слушал рассеянно и вскоре отошел к окну. Он не вставил в разговор ни слова, наблюдая за ними сквозь клубы сигарного дыма, который время от времени выпускал. Потом он стал переходить от окна к окну, внимательно их осматривал, изучая устройство шпингалетов, оценивая толщину стен и оконных проемов. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке — он то скучал, то начинал нервничать. Таким жена никогда еще его не видела. Она заметила это исподволь, когда они с Мортимером убирали остатки ужина. Потом приготовила на спиртовке кофе, соображая, чем накормить мужчин, когда наступит рассвет. По комнате пробежал сквозняк, приподняв на столе салфетки. Мортимер осторожно прикрутил керосиновую лампу.

— Поднимается ветер и, по-моему, южный, — поделился наблюдением Бэрли и закрыл одно из окон. Для этого ему пришлось несколько секунд провозиться со щеколдой, и Мортимер, уловив удобный момент, поддался на секунду пылкому темпераменту. Ни он, ни Нэнси не замечали, как отчетливо интерьер комнаты высвечивается в стеклах окон. Он слишком беспечен, а она слишком напугана, молодые люди поспешили урвать мимолетную радость, которая продлилась затем на добрых полминуты, потому что тот, кого они опасались, просунул сначала голову, а потом и плечи в открытую часть окна и оставался в таком положении некоторое время, вдыхая запах ночи.

— Какой воздух! — воскликнул он с чувством, обращаясь к ним. — Такую ночь хорошо провести в море.

Он уселся в кресло, хрустнул пальцами и сказал:

— Так! Устраивайтесь поудобнее и встречайте ночь. Я надеюсь, Мортимер, у вас хватит занимательных историй до рассвета или на худой конец до появления призрака. И постарайтесь, чтобы сказки были пострашнее — с цепями, темницами, обезглавленными трупами. Мы должны не скоро забыть эту ночь.

Они переставили свои кресла, подложив под ноги дорожные сумки. И потекли рассказы. В воздухе густо витал табачный дым. Две пары глаз встречались и вспыхивали, а третья, возможно, улавливала это. Иногда поскрипывало окно, и все вздрагивали, озираясь по сторонам. Временами откуда-то из глубины дома доносились странные звуки, но это был лишь сквозняк, от которого дребезжала посуда в столовой, то стукала где-то дверь.

Миссис Бэрли сразу и решительно наложила вето на страшные истории. Огромный и пустой дом, стоявший обособленно, наводил на нее грустные мысли. Даже присутствие мужа и еще одного влюбленного в нее мужчины не могло развеять гнетущей атмосферы. Когда дом обитаем, трудно поверить, что в нем могут водиться привидения. Здесь же страх проникал повсюду, витал в огромных холлах, стонал в коридорах. Он не коснулся пока только железных нервов Джона Бэрли. Невозможно было понять, занесло ли этот злой дух сюда легким летним сквознячком или он всегда присутствовал на мрачном месте… Миссис Бэрли поглядывала искоса на мужа. Свет причудливо играл на его благородном, мужественном лице, и она чувствовала, что хотя он кажется спокойным и невозмутимым, ему стоит это чудовищного усилия, что на самом деле он места себе не находит от беспокойства. И, удивляясь сама себе, она поразилась его терпению и достоинству, поняв, как он все-таки ей дорог, чтобы там ни было. Почему же сейчас выражение его лица виделось ей таким непостижимым? Мысли ее блуждали под согревающим действием вина, но где-то среди них прятался страх.