Боб Леман - Окно

Гилсон, не слушая полковника, вылез из машины и принялся восхищенно разглядывать дом.

— Господи! — выдохнул он. — Ну прямо открытка викторианских времен.

Весь деревянный особняк украшала кружевная резьба, которая пенилась на карнизах крутой крыши, искусно взбиралась на башенки и мансарды, подчеркивая выступы эркеров, и окаймляла длинную просторную веранду. Судя по размещению высоких окон, в доме было много больших комнат. Выглядел он новым, но, возможно, был свежевыкрашен и тщательно ухожен. К высокому навесу у входа вела дорожка, посыпанная мелким белым гравием.

— Что скажете? — поинтересовался полковник. — Похож на дом вашего дедушки?

Гилсону дом и в самом деле напомнил фермерский дом деда, только доведенный до совершенства и увиденный сквозь увеличительное стекло романтической ностальгии.

— И вы получили его в обмен на сборный домик? — спросил он.

— На точно такой же, — ответил полковник, указывая на один из стоящих неподалеку потрепанных временем домов. — Хотя от нашего была какая-то польза…

— Что вы хотите сказать?

— Смотрите.

Полковник поднял камешек и швырнул его в дом на поляне. Камешек взмыл по дуге вверх, начал падать и внезапно исчез.

— А ну-ка, дайте мне попробовать, — сказал Гилсон.

Он метнул камешек высоко и сильно, как игрок в бейсбол. На этот раз камешек исчез примерно в пятидесяти футах от дома. Вглядываясь в точку его исчезновения, Гилсон заметил, что на этом же расстоянии гладкая зеленая лужайка обрывается, сменяясь камнями и зарослями сорняков. Граница раздела была абсолютно прямой и пересекала лесную поляну под углом. Возле ведущей к дому дорожки она поворачивала под прямым углом и такой же безупречной линией разрезала лужайку, дорожку и кусты.

— Граница квадратная со стороной около ста футов, — пояснил полковник. — Если говорить точнее, она кубическая. Мы установили, что верхняя грань куба находится на высоте примерно девяносто футов, а нижняя, полагаю, еще на десять футов уходит в землю.

— Граница? — переспросил Гилсон. — Какая граница? Между чем и чем?

— Если бы мы знали, то не было бы и проблемы, — ответил Кранц.

— Возможно, это объемный телевизор с ребром в сотню футов. Или хрустальный шар, только в форме куба. Откуда нам знать?

— Мы бросали камешки, но они не попадали в дом. Куда они делись?

— В самом деле, куда? Ответьте на этот вопрос, и вы, возможно, ответите на остальные.

Гилсон глубоко вздохнул.

— Хорошо, — сказал он. — Я это видел. А теперь рассказывайте. С самого начала.

Кранц секунду помолчал, собираясь с мыслями:

— Пять дней назад, тринадцатого июня, в половине двенадцатого утра плюс-минус три минуты рядовой Эллис Малвхилл, стоявший на посту у ворот, услышал звук, который он потом описал как «взрыв, только негромкий». Он запер ворота, прибежал сюда, на поляну, и с изумлением — сам он употребил слово «ошарашенно» — увидел вместо ветхого сборного домика, в котором работал Калвергаст, вот этот дом. Полагаю, некоторое время он простоял, вытаращив глаза, и пытался понять, что же тут произошло. Затем вернулся в домик охраны и вызвал полковника. А тот вызвал меня. Мы пришли сюда и увидели, что четверть акра земли и домик с человеком внутри исчезли и были заменены вот на это.

— Вы решили, что домик отправился туда, куда улетают камешки, — сказал Гилсон. Его слова прозвучали как утверждение.

— Вообще-то говоря, у нас нет абсолютной уверенности в том, что домик исчез. То, что вы видите, попросту не может находиться там, где находится. Когда у нас солнечно, тот дом иногда поливает дождь. Да вы и сами только что убедились — у нас пасмурный день, а там солнце. Это окно.

— Окно куда? Или в чем?

— Ну… дом выглядит новым, верно? Когда строили такие дома?

— В семидесятых или восьмидесятых годах прошлого века… или около того.

— Правильно, — подтвердил Кранц. — Я думаю, мы смотрим через это окно в прошлое.

— Господи! — ахнул Гилсон.

— Разделяю ваши чувства. Я могу ошибаться, но все же верю в собственную правоту. Мне хотелось бы, чтобы вы сейчас послушали Ривза. Это студент-старшекурсник, помогает нам в работе. Он здесь с самого начала. Эй, Ривз!

Высокий худой юноша, сидевший на корточках возле странной машины, встал и подошел к прибывшим.

— О, это самое настоящее прошлое, — с энтузиазмом заявил Ривз. Примерно восьмидесятые годы. Моя девушка взяла в библиотеке книги о костюмах прошлого века, и одежда соответствует этому десятилетию. Это подтверждают и украшения на лошадиной сбруе. Я узнал это…