Александр Варго - Донор [сборник]

Костя, не раздумывая, замахнулся и опустил кувалду на затылок полицейского. Хрустнуло и чавкнуло одновременно. И лишь потом раздался женский визг.

Оставь полицейский свой автомобиль перед домом, Наташа и Олеся были бы готовы… Хотя к такому Наташа даже не знала, где могут подготовить. Они вошли в дом, волоча за собой доски. Олеся повернулась первой. Первой же она и закричала. Потом закричала Наташа. Реакция Кости заставила сестер замолчать, а потом в ужасе бежать от этого чудовища. Костя, как только увидел их, улыбнулся, схватил полицейского за окровавленные волосы и повернув голову мертвеца к ним, произнес:

— Поздоровайся с дамами.

Наташа не знала, почему она вместо того, чтобы выбежать из дома, побежала наверх, на второй этаж. Олеся побежала за ней. Забежали в спальню и захлопнули дверь. Наташа попыталась сдвинуть кровать, чтобы подпереть дверь, но не вышло. Олеся попыталась ей помочь, но результат был тем же.

— Раз, два, три, четыре, пять… — раздалось из коридора. Каждая произнесенная Костей цифра ознаменовалась глухим ударом в пол. — Я иду искать. Кто не спрятался… Тот шлюха!

Костя выкрикнул и ударил в стену рядом с дверью.

— Дверь не выдержит, — прошептала Олеся. — Рано или поздно он войдет сюда.

— Если он войдет сюда, то я убью его, — уверенно сказала Наташа. Неваляшка на тумбочке качнулась, соглашаясь.

— Откуда она здесь? — шепнула Олеся.

— Это Илюша, — произнесла Наташа, странно улыбнувшись.

Удар в дверь смел улыбку с лица, и Наташа вновь сосредоточилась на передвижении кровати. Алексей появился неожиданно, из ниоткуда. Это могло быть совпадением, но кровать будто до этого кто-то держал, а при появлении Алексея отпустил. Олеся и Наташа придвинули кровать, и все стихло.

Наташа взяла неваляшку в руки и села на пол, прижавшись спиной к стене. Олеся присела рядом, кутаясь в халат.

— Откуда она здесь? — спросила Олеся.

— Это же Илюши, — Наташа удивленно посмотрела на сестру.

— Нет.

— Что нет?

— Не Илюши.

— Что ты такое говоришь?! — Наташа крепче прижала игрушку к груди, и та загудела. Неваляшка издала нетипичный для себя звук, будто сотни насекомых были внутри и пытались выбраться.

— Его игрушка сгорела в машине.

Наташа не верила. И хотя она плохо помнила день трагедии, да и последующие дни тоже, но все-таки то, что она не смогла подойти тогда ни к месту гибели сына и свекрови, ни потом к полицейским, чтобы выяснить причину аварии, отпечаталось в памяти. Олеся и Костя бегали тогда. И им ли не знать? Но почему тогда Костя молчал? В следующий миг раздался гулкий удар в стену, потом еще один и еще.

— Шлюхи! Я вас нашел!

Странно, но игрушка в руках Наташи как будто стала тяжелой и горячей. Температура словно поднималась. Наташа отстранила неваляшку от груди и посмотрела на нее. Большие глаза пошли рябью, небольшая пластиковая слеза набухла и поползла к маленьким губкам, потом еще одна. И только когда пальцы, обгорая, начали погружаться в красные бока игрушки, Наташа поняла, что неваляшка плавится. Она отбросила куклу, та с отвратительным шлепком упала и растеклась бесформенной массой. Два мертвых пластиковых глаза уставились в потолок.

Ма впервые столкнулась с подобным. Побывав в доме, она не была уверена, что сможет помочь этим людям. Зло сильнее, оно очень сильное. И демоны здесь скорее на правах прислуги. Что-то отвратительное здесь произошло. Это она чувствовала, но что именно, а самое главное — где сосредоточено основное зло, она не могла понять. Оно везде и нигде. Ма слышала, что в доме происходит неладное. Ругань и удары. Ма даже чувствовала, что за ней следят. Обойдя дом, она чувствовала это особенно остро. Будто буравчик, свербящий затылок. Твари были злы. Голодны и злы. Ма не могла понять, почему сестры еще не подчинены, почему духи не овладели их телами? Возможно, они обладали каким-то даром. Ворожея обычно чувствовала это, но не здесь. Здесь слишком много смертей и злобы.

Ма вышла по дорожке, вдоль дома, мимо сарая, и направилась к беседке в конце огорода. Там было что-то. Они были везде… И нигде… Но там, под беседкой…

Она поднялась по двум ступеням и прошла до центра беседки. Внизу. Старуха встала на колени и, подцепив доску, потянула на себя. Рыхлая древесина рассыпалась в руках, но почему-то именно в этом месте, будто именно здесь ей покажут то, что она искала. Она вырывала кусок за куском, отламывая ногти, царапая пальцы. Но ничего не происходило. Она ничего не чувствовала. Будто не было у нее никогда дара. Только гулкие удары в доме и мат хозяина. Ма впервые за свою жизнь почувствовала себя слепой. По-настоящему слепой.