Юрий Кургузов - Кольцо Изокарона

Да, кромешная тьма дает драчунам как плюсы, так и минусы. Врага трудно ударить, но зато и невелика вероятность того, что он ударит вас. Я замер и постарался восстановить дыхание. Но и оппонент, похоже, решил заняться тем же. И вот вокруг опять воцарилась почти тишина: мы оба молчали, а дышали так, словно решили экономить запасы свежего воздуха в подземелье.

Через минуту я осторожно поднялся на ноги и вновь принял "боевую" стойку: согнул ноги в коленях и выставил вперед правую руку с зажатым в кулаке факелом. И тогда случилось то, что в конечном итоге спасло мою жизнь, хотя с такой же долей вероятности и могло бы ее оборвать. У врага сдали нервы, и он первым нарушил режим тишины: сухой щелчок едва ли не громом взорвался в моих ушах, и я прыгнул влево, уже в прыжке с ужасом осознавая, что это за щелчок, — незнакомец взвел курок револьвера…

Но менять что-либо в планах было уже поздно: рука с факелом сама взвилась в воздух и опустилась прямо на голову загадочного пришельца.

Два звука слились в один: выстрела и крика боли. И тогда, понимая, что вроде еще жив, я ударил снова, но попал уже, судя по всему, не по голове, а по руке незнакомца — револьвер со стуком упал на каменный пол. Следующий стук был куда мягче, но зато шумнее — это рухнул на пол его хозяин. Однако мой триумф длился недолго: едва не сорванная мощным ударом с петель, распахнулась дубовая дверь, и чье-то могучее тело в неудержимом броске отшвырнуло меня от врага. И — опять прямо в стену. И — опять головой!

И хотя мне было уже практически все равно, сползая вниз по шершавой стене, угасающим сознанием я отметил, что кто-то зачем-то еще и защелкнул на моей бедной шее стальной капкан.

Мы сидели на замшелых камнях, а в нескольких шагах торчал из земли устремленный в звездное небо шест с головой Лилит. Ее открытые глаза, казалось, метали искры и молнии, но то был просто отраженный в них свет Луны. Ночной Владычицы Луны… Царицы Ночи Луны… Я передернул плечами, потому что чувствовал себя пакостно и гадко.

Усугублялось же это подавленное настроение еще и тем, что в паре метров от меня лежал на траве бурый зверь, поджарый и мускулистый, с громадной головой и длинным хвостом, глаза которого, с кровавыми прожилками белков, неотступно следили за каждым моим движением, и потому я этих движений старался не делать вообще. К тому же нестерпимо ныла шея, и я до сих пор ощущал на своем горле смертельные тиски зубов этой твари, которая не отводила сейчас от меня — нет, не злобного, но чересчур уж внимательного взгляда. А заодно я мысленно благодарил бога и всех известных по художественной литературе святых за то, что челюсти эти не сомкнулись на моей вые окончательно, а только немножко сдавили ее. Впрочем, этого "немножко" вполне хватило, чтобы я потерял сознание на не знаю уж сколько времени — пять минут? двадцать? час?

Не добавлял веселья и вид недавнего противника. Этот человек (вроде человек) сидел почти рядом, но увы: в руках его были два револьвера — один собственный, другой — мой. Плащ с капюшоном он сбросил, и хотя при свете Луны и звезд я мог разглядеть лишь, что он примерно моего сложения, возраста и роста, синяк под левым глазом я разглядел тоже, и это послужило пусть небольшим, но все же хоть каким-то моральным удовлетворением.

Я молчал, говорить под дулами револьверов кому понравится, — да к тому же и этот зверь…

Внезапно я похолодел. Стоп! А вдруг это тот самый "Черный Зверь"?..

Нет-нет! Не может быть — он же не черный, да и колдун говорил… Хотя мало ли что он говорил. Он обещал, что голова Лилит отпугнет от убежища непрошеных гостей, — и н§ тебе, не отпугнула. Правда, с другой стороны я еще жив. Но почему я еще жив?..

Незнакомец тоже не торопился начинать допрос. Странно — ведь раз он взял меня, можно сказать, в плен, — значит, имел какую-то цель. Но какую?..

Тем временем над лесом заалела полоска рассвета. Первая и очень слабая. Однако эта тщедушная полоска придала мне бодрости и надежды: колдун и Ян обещали вернуться к исходу ночи. Только бы продержаться до их прихода, только бы ничего не случилось… Хотя что еще могло случиться? Что меня пристрелят как скотину или отдадут на растерзание этому чудищу?

И вдруг…

— Вы кто?

Резкий голос незнакомца прозвучал в тиши так неожиданно и зловеще, что я вздрогнул и отреагировал не сразу.

— Что… что вы сказали?

— Я сказал: кто вы такой? — повторил он тоном, не обещающим ничего хорошего. Ствол револьвера в правой руке приподнялся и уставился мне в лоб. Кажется, это был его револьвер, хотя вполне возможно, и мой. Второй вариант был бы совсем обидным. И: — Если не перестанете валять дурака, я вас убью, — нервно сообщил он.