Даррелл Швейцер - Секретная история вампиров

— Я видел это своими глазами, уж поверьте мне!

— И теперь, когда ты видел, мы надеемся, что ты поверишь. Только истинный вампир, полноценный, является достаточно сильным, чтобы пережить смерть и вернуться из загробного мира. Вокруг нас много полукровок и вампиров на четверть. Они становятся убийцами, магами или жрецами; некоторые борются со своим ужасным наследием и подчиняют его своей воле. О Менхаф, я сам на четверть вампир. Лучше тебе узнать это сразу.

Менхафа пробрала дрожь.

— Известны всего три способа, при помощи которых можно окончательно убить вампира, когда он покидает свое тело. Солнечный свет, серебро, но еще можно найти тело вампира и пронзить его сердце. Подойдет вымоченный в чесночном настое кол или серебряный кинжал… но серебро привозят из других стран, за его ввозом наблюдает царский клан, и поэтому мы редко используем серебряное оружие. Оно вызывает подозрения; если у кого-то найдут оружие из серебра, это будет означать смерть.

Рассказ продолжил первый, молодой и густой голос:

— Пока вампир наслаждается радостями плоти при жизни, существуют другие, более простые способы. Можно вырезать и сжечь его сердце. Отрубить голову. Мы обучим тебя им.

— Что, мой господин, ты имел в виду, когда говорил, что царский клан наблюдает за ввозом серебра? — медленно переспросил Менхаф.

— Глупец! Настоящие, истинные вампиры в наши дни — это царская семья. Ты убил Хетепхерес. Мы уничтожили ее супруга, фараона Снофру. Вот почему он в свое время вложил столько трудов, чтобы построить правильную пирамиду-гробницу. Для безопасности! Вот почему сейчас Хеопс возводит еще одну пирамиду, выше и больше, чем та, что соорудил его отец. Он одержим ее постройкой; вампиры тоже могут сходить с ума. Мы уже составили план, как избавиться от него в должное время, но тебе нет нужды о нем знать.

— Но теперь ты видишь, — подхватил старый голос, — в какой опасности находится государство Двух Земель. Это чудовищное семейство будет править и править, заставит весь народ Египта возводить для себя гробницы, откуда они смогут поедать живых, пока их потомки правят при жизни и присоединяются к ним после смерти, и число их будет все увеличиваться, неся по стране несчастье, и заставит богов отвернуться от нас навсегда.

Слово «навсегда» еще никогда не холодило Менхафу сердце так, как сейчас.

— А теперь мы просим тебя принести клятву и вступить в наше братство. Мы уже давно составляем в тайне планы, и с самого начала мы знали, что нас ждет неминуемая смерть. Мы подняли руку на царский клан, который простолюдины считают происходящим от богов. Но тем не менее мы можем победить. Истинных вампиров пока немного. Когда-то они держали свое существование в тайне, их грязное племя было рассеяно по стране, но сейчас они начинают объединяться и плодиться. Хеопс, его наследник Каваб, Раджедет — это трое, есть еще несколько — их не так сложно уничтожить. Но в братстве мало доблестных воинов, таких как ты. Ты нам нужен. А мы, уж поверь, нужны тебе.

Менхаф понимал. Если он откажется, его убьют. К тому же какой ему оставался выбор, даже если оставить в стороне угрозу смерти? Предоставить Египет, своих детей и внуков — если он проживет достаточно долго, чтобы их завести, — вампирам в качестве добычи, навсегда?

Он поклялся клятвой братства. Только смерть могла освободить от нее. Да и, как сказал старик, такую клятву не принесет никто, кроме смертника.

Визирь Хемиун, большой, сильный и дородный мужчина, сидел на балконе в компании Хеопса и главного придворного мага Джеди [29] Джеди — великий маг, упоминается в египетских легендах и сказках. — старик выглядел по сравнению с визирем маленьким и хрупким кузнечиком. Оба, и маг, и визирь, имели вампирскую кровь и знали, что из-за нее Хеопс им не доверяет. Хеопс никому не доверял. Он никогда, какими бы почестями и наградами ни осыпал своих прислужников, не забывал, что их человеческая сторона и привязанности могут пересилить верность фараону. Жена Хемиуна, Ниби-Нефер, всей душой верила, что их дети вырастут истинными вампирами и смогут пережить смерть. Она также считала, что и сама сумеет возродиться, в чем Хемиун сомневался. Ни один из них не получил значительного вампирского наследия, а в Ниби-Нефер текло еще меньше вампирской крови, чем в нем самом. Но жене он этого не говорил. Сказать что-то, что прозвучит в ее изящных ушках проклятием, будет в высшей степени неразумным поступком.