Даррелл Швейцер - Секретная история вампиров

— Ты? — воскликнул он.

Мне подумалось, что, по крайней мере, слухи про хорошие манеры у вампиров — правда. Они не могут разговаривать с набитым ртом. Я попыталась хихикнуть, но не могла даже стоять и упала на пол, как раз вовремя, чтобы увидеть, как Иосиф Сталин шагнул между мной и Лениным.

Сталин был в той же одежде, в которой я всегда видела его на протяжении тех полутора лет, что знала его, — после того как он выбрал меня и разыскал через целую сеть общих знакомых и связей. Он носил Армани, хорошо скроенный и еще лучше сшитый.

— Я, — ответил он. — Я, грузинская свинья, — Судя по его тону, того, кто сказал это, ждала месть. — Я. С чего тебе вздумалось, будто, прежде чем похоронить в Кремле, меня проткнули колом?

— Хрущев, — сказал Ленин, отерев с уголка рта струйку моей крови. — Он ни за что не осмелился бы обвинить тебя и рассказать о том, как ты угнетал народ, даже ограниченному числу людей, если бы не знал, что ты больше не сможешь добраться до него.

Сталин рассмеялся:

— Хрущев. Наш славный Никита ничего не знал о том, почему я велел «забальзамировать» тебя — или себя. Он положил меня в Мавзолей рядом с тобой потому, что этого требовала толпа, а не оттого, что понимал необходимость присматривать за мной. И похоронил он меня потому, что счел мое пребывание там постыдным. — Он улыбнулся, демонстрируя рябины, обезобразившие его после перенесенной в детстве оспы. — Я был не столь симпатичным трупом, как ты. Но мало-помалу я сумел выкопаться наружу. Это заняло немало времени. И я нашептывал советы на ухо Брежневу, когда он стал генеральным секретарем. А потом пришел конец этому абсурду. Это случилось, когда я проник на российский… черный рынок; и когда я понял, что коммунизм связывает мою способность делать деньги и увеличивать свою власть, то шепнул словечко в нужные уши и позволил расцвести Горбачеву с его гласностью, — Он скромно развел руками. — Ты видишь перед собой одного из самых преуспевающих бизнесменов России. О, не из тех, о ком тебе известно из газет. Но все те, о ком ты слышал, должны мне денег.

— Надо было мне убить тебя, — угрюмо произнес Ленин.

— Надо было, — согласился Сталин. — Ты должен был сделать это много лет назад. Но не сделал. И теперь ты не можешь убить меня. Или ее. Потому что у меня, возможно, нет такой харизмы или силы, как у тебя. Но все же их у меня достаточно, чтобы не дать тебе убить ее. Ты же не хочешь драться со мной, Ленин. Твой труп может пострадать. Люди могут докопаться до истины.

Мгновение Ленин колебался. Но потом он развернулся и направился к двери.

Когда Сталин нагнулся и подал мне руку, я услышала, как Ленин яростно тычет в кнопку лифта.

Я испытывала головокружение и слабость и была, по ощущениям, слишком близка к смерти. Той смерти, встречу с которой я сама устроила — заразившись кровью сильного вампира — куда раньше, чем это произошло бы в другом случае.

— Вы увидите, что дело стоило того, — сказал Сталин. — Похоже, та часть вируса, которая влияет на харизму, теряет силу с каждым поколением. Я заражал людей — к примеру, молодого студента во время одной поездки по России. И хотя вирус по-прежнему может сделать кого-нибудь президентом Америки, похоже, он уже не так силен. Судя по всему, такие люди уже не в силах повелевать своими последователями должным образом. Последователями, которые из нас с Лениным сделали живых богов. Вот увидите, вы будете так же сильны, как я. Вы станете плести интриги, чтобы возглавить Запад. Я очень близок к тому, чтобы овладеть Востоком. Вместе мы будем править миром.

Я кивнула, но шея у меня болела, и я чувствовала себя очень далекой от могущества, прислоняясь к его приземистому телу, пахнущему лишь очень дорогим одеколоном.

— И тогда я умру.

Он ухмыльнулся, демонстрируя клыки, торчащие среди крупных редких зубов.

— Пусть это вас не тревожит, дорогая. Подобные нам всегда воскресают.

14 ноября 1501 г., замок Бэйнард

Катарина Арагонская, шестнадцати лет от роду, танцевала павану в испанском стиле перед королевским двором Англии. Лютни, рожки и барабаны наигрывали медленную, размеренную мелодию, в такт которой выступала Катарина. Ее придворные дамы, с которыми она приехала из Испании, танцевали вместе с нею, описывая круги друг возле друга — плавно, величаво, без единого лишнего движения. Тело ее должно было казаться струйкой воздуха, увлекающей за собою тяжелое одеяние из бархата и золота. Она даже не поводила головой в обрамлении расшитого драгоценными камнями капюшона. Она была произведением искусства, наградой. Наградой для узурпатора английского трона, поскольку теперь наследственные права его сына никто не станет оспаривать. Теперь за королем Генрихом стоит Испания.